Михал Иваныч Камдессю любил Россию. А сейчас будет любить ее еще больше.
Раньше-то он приезжал в Москву как богатый дедушка из Парижа; чаем поить
его поили, икрой давали закусить, в «Третьяковку» водили, с артистками
знакомили, а сами все зырк да зырк на крокодиловый чемоданчик типа
атташе-кейс – косым и жадным глазом. Шустрые мальчишки в очках и галстучках
бежали дедушке навстречу по взлетному полю «Шереметьева-2», карабкались к
нему на колени прямо у трапа, трепали седые его вихры и кричали наперебой:
«А что ты нам, деда, привез из Парижу-городка?». Так их подучила
мамка-Россия, дальняя родственница Михал Иваныча по линии одного
наполеоновского лейтенанта.
К тому же у России этой – бабенки уже немолодой и вздорной, хотя и ядреной, — куча родни. Ребята в основном неплохие. Надо ж и их уважить. 105
миллионов долларов – казахам, 400 лимонов – в Баку, 330 – грузинам, 180 –
молдавскому деверю. Дал Михал Иваныч 40 лимончиков и таджикским аксакалам.
Но там – восток, дело тонкое, считать так и не научились, да и старенькие:
вместо чтоб на лекарства и деткам на башмаки – взяли и половину всего
гостинца вбухали в юбилейный беш-бармак. И плюс отлудили памятник в
саманном городе Душанбе за 12 миллионов баксов.
А Мишель – дед хоть и не злой, а все же француз. К денежкам трепет имеет и
строгость. И давай на старости лет сквалыжничать – ровно Плюшкин. Там 25
лимонов недодаст, тут 17 зажилит… Ну и дождался, что белорусский батька
приехал к куме на Охотный ряд и шумнул на всю Ивановскую: «Хорош, кума,
стоять на коленях перед этим жульем из Парижу, сами не маленькие!». И что ж
вы думаете? С тех пор никаких денег из МВФ в Белоруссию не поступало. Всего
70 лимонов и перевел Мишель из 300 обещанных. Да еще правами человека
попрекает и экономической политикой. Вот как хотите, а правильно про их
нацию говорят: жлобы и лягушатники.
А какую еще штуку удрал добрый наш крестный? Жамэ, говорит, хорошенького понемножку. Ухожу, пацаны, с бабок – внуков нянчить. У меня их своих, кровных, кроме вас, оглоедов, шесть ртов. Оревуар. И с этой новостью
поехал, не поленился, к черту на кулички в Таиланд (на это у него деньги
есть), решил выступить с прощальной речью в городе Бангкоке, о котором мы и
слыхом не слыхивали, а заодно и отдохнуть на морском курорте.
Думал, его там не достанут, в тайских кущах. Хрен-то. Слава Богу, есть кому
бедных защитить. Для настоящих борцов за права человека нет границ. Они так
себя и называют — «Пекари без границ». Испекут, значит, какую-нибудь
символическую шарлотку – и шасть хоть через океан, хоть куда – на защиту
голодающих народов.
Не успел Михал Иваныч взойти на трибуну в этом самом Бангкоке (кругом дамы в соболях, лакеи носят пиво, тайцы за окнами на деревьях сидят), подходит
к нему вышеуказанный пекарь без границ, славный американский парень с
тортом. Мишель обрадовался, с каким вниманием его на пенсию провожают,
заулыбался, изготовился принять выпечку, а тот ему тортом – раз и в
морду. И – Мишка, Мишка, где твоя улыбка?..
Бедные тайцы от смеха с деревьев попадали: хорошо смеется тот, думают, кто
смеется последним.
Но последними в этой истории смеялись вовсе не бангкокские люмпены с
золотыми браслетами на лодыжках. И даже не Стенли Фишер, вице-президент
МВФ, американец. Хотя, с одной стороны, ему понравилась шутка земляка в
лучших традициях родного Голливуда. А с другой — он стал и. о. главы Фонда и
решил никому никаких денег больше не давать, Россию же напрямую связать с
«Пекарями без границ» и тем самым наладить глобальную и беспошлинную
торговлю кондитерскими изделиями между проблемными странами, ибо сказано: у
кого нет хлеба, пусть ест пирожные.
Последним смеялся как раз-таки добрый Мишель Камдессю. Утерся салфеткой, вычистил манишку и еще больше полюбил Россию. Потому что теперь и. о. главы МВФ с и. о. президента России будут до язвы ставить друг друга на счетчик, а
сам он, Мишель, приедет к Борису Николаевичу Ельцину в Барвиху как
пенсионер к пенсионеру; они сгоняют в шахматишки, выпьют ликера «шартрез»,
а после чаю с пряниками. И ходи все конем. Без границ.
Ну и как вам?
litfond@gazeta.ru
|
