ВПК

Какими странными порой бывают гримасы истории! Преступники, виновные в уничтожении десятков и сотен тысяч людей, объявляются национальными героями, а те, кто воевал с этими преступниками, отдаются под суд и заканчивают свою жизнь в тюрьме:

Именно это происходит сейчас в прибалтийских государствах, являющихся членами респектабельных международных организаций и союзов. Те, кого в России считают военными преступниками, там носят ореол "борцов за независимость", воевавших, как утверждают, прежде всего против большевиков. Причем и шесть десятилетий назад, и сегодня пособники гитлеровцев, совершавшие самые страшные преступления в период Второй мировой войны ради установления "нового порядка" (равно и антидемократического, и антикоммунистического), во всех странах подвергаются полному и решительному осуждению. Многие лидеры коллаборационизма (Петен, Лаваль - во Франции, Квислинг - в Норвегии, Муссерт - в Голландии, Тисо - в Словакии) понесли заслуженное наказание. По данным российского исследователя М.И. Семиряги, с 1945 г. по 1955 г. в странах Западной Европы прошли 13607 национальных судебных процессов над нацистскими прихвостнями, 27 обвиняемых были приговорены к пожизненному заключению, а 43 - осуждены на смертную казнь.

И вот теперь выясняется, что свободу Европы защищали прибалтийские эсэсовцы!

"САНИТАРНЫЙ КОРДОН" ДЛЯ ДИКТАТУРЫ ПРОЛЕТАРИАТА

Истоки проблемы, как представляется, связаны с тем, что исторически национализм значительной части прибалтийских народов связан с отторжением всего русского, а после Октябрьской революции 1917 г. - еще и со страхом перед "коммунистической угрозой". Прибалтийские государства активно подключились к "санитарному кордону" вокруг Советской России, который предложил создать премьер-министр Франции Ж. Клемансо. С целью пресечь влияние коммунистов в период с 1922 г. по 1934 г. в Литве, Эстонии и Латвии были установлены авторитарные режимы, имевшие все атрибуты фашистской диктатуры.

Основными их оплотами явились "общественные" вооруженные организации для борьбы с "внутренним врагом": в Эстонии - "Кайтселийт" (гражданская гвардия), "Омакайтсе" (союз защиты), в Латвии - "Айзсарги" (защитники), в Литве - "Шаулис" (стрелки).

С победой национал-социализма в Германии сотрудничество правительств Латвии, Литвы и Эстонии с Берлином становилось все более тесным и все больше отражалось на общественном устройстве прибалтийских стран, характеризовавшемся отходом от демократии. Свою роль сыграл и Мюнхенский сговор 1938 г., который убедил правящие круги государств Балтии, что не следует надеяться на помощь Англии и Франции, а лучше ориентироваться на Гитлера.

Латвия, Литва и Эстония стали фактически разменной монетой в большой предвоенной игре европейских держав. Так, в 1938 г. Литва была вынуждена официально признать суверенитет Польши над Вильнюсом и Вильнюсской областью, а 22 марта 1939 г. - подписать договор с Германией о "добровольной передаче" Клайпедского края. 7 июня 1939 г. Эстония и Латвия заключили договоры о ненападении с Германией, а в августе того же года - секретные соглашения о гарантиях их границ.

Однако согласно пакту Молотова - Риббентропа и другим советско-германским документам 1939 г. страны Балтии оказались в сфере влияния СССР и подписали с ним договоры о взаимной помощи. Они предусматривали ввод на их территорию "строго ограниченного количества" советских Вооруженных Сил: в Эстонию - до 25000, в Литву - до 20000, в Латвию - до 25000 человек. Кроме того, в советско-литовском договоре шла речь о возвращении Литве Вильнюса и Вильнюсской области (в качестве "отступных" Гитлеру за это было заплачено 7,5 млн. долл.).

Первоначально Москва не посягала на внешние атрибуты независимости своих партнеров. Однако с весны 1940 г. обозначился переход к более определенным формам советского контроля. Сигналом для этого стало заявление Наркоминдела СССР от 30 мая 1940 г., в котором Литва обвинялась в несоблюдении достигнутых договоренностей и недружественном отношении к военнослужащим Красной Армии. Прибалтийским странам были предъявлены ультимативные требования о замене существующих правительств на новые, просоветские.

Тем не менее, современники хорошо помнят, что очень многие граждане государств Балтии в 1940 г. приветствовали РККА как гаранта их безопасности. Достаточно сказать, что на митинге в Каунасе 24 июня 1940 г., потребовавшем легализации Компартии Литвы, присутствовали от 70 до 100 тыс. человек. Большинство литовцев, латышей, эстонцев активно участвовали в выборах в новые органы власти, поддержали их решения.

Осенью 1940 г. в прибалтийских республиках под контролем уполномоченных из Москвы начались глубокие социально-экономические преобразования, которые по существу ломали устоявшийся быт основной части населения, прежде всего крестьянства, да еще сопровождались типичными для тех лет командными и административно-бюрократическими извращениями. Были в то время и беззаконие, и жестокость, унижение национального и человеческого достоинства. Больно ударили по жителям Балтии жестокие массовые репрессии. К тому же фактическая утрата независимости воспринималась национальной интеллигенцией, в армейской среде с чувством глубочайшей горечи. Массовое возмущение вызывал воинствующий атеизм советской власти.

Эстонский доброволец подписывает обязательство о службе в СС. Таллин, январь 1943 год.
Фото из книги ''Прибалтийские WAFFEN-SS. Герои или палачи?''

Все это укрепляло националистические организации, которые были распущены, но ушли в подполье и готовились к активным действиям. Им удалось в немалой степени сохранить свою боеспособность и тайные склады оружия. Так, в Латвии почти нетронутыми остались кадры военно-фашистской организации "Айзсарги", насчитывавшей около 60 тыс. человек. Нелегальный Литовский фронт активистов имел в своих рядах более 30 тыс. человек.

Руководители этих организаций, опасаясь преследований на родине, бежали в Германию, где попали в поле зрения немецкой разведки, которая использовала их для подрывной работы против советских прибалтийских республик. В 1939-1941 гг. в националистическом подполье шел активный процесс подготовки к дестабилизирующим акциям в тылу Красной Армии на территории Латвии, Литвы и Эстонии.

Правда, за неделю до начала войны органами НКВД в Прибалтике была проведена масштабная операция по нейтрализации национал-экстремистов. Только в Литве было арестовано 5664 человека и выселено 10 187 человек. По признаниям западных историков, это нанесло заметный урон подпольным организациям. Однако всего в частично вооруженных националистических формированиях весной 1941 г. состояло около 30-40 тыс. боевиков. Далеко не все они угодили в руки чекистов. А потому после нападения Германии на СССР загремели выстрелы в спину красноармейцам, и вермахт получил верных помощников.

Прибалтийские националисты лелеяли надежду на то, что, уничтожив руками немцев Советскую власть, они затем выпроводят и самих оккупантов, вновь обретя независимость. Но у руководителей Третьего рейха были совсем другие намерения. Литве, Латвии и Эстонии предстояло стать колониями Великой Германии. Большая часть их населения согласно утвержденному Гитлером 15 июля 1941 г. плану "Ост" подлежала депортации, остальная - онемечиванию.

ПОД ЗНАМЕНАМИ ТРЕТЬЕГО РЕЙХА

По распоряжению фюрера оккупированные прибалтийские республики вошли в состав рейхскомиссариата "Остланд". Немецкое командование и руководство Третьего рейха (Гиммлер, Розенберг), заигрывая с националистами, периодически пытались предложить Гитлеру различные варианты "суверенитета" Латвии, Литвы и Эстонии под протекторатом Германии, однако эти предложения всегда встречали категорический отказ.

Гитлер был также категорически против выдачи оружия населению оккупированных территорий, каким бы лояльным оно ни было к нацистскому режиму. Однако уже в первые месяцы Великой Отечественной войны вермахт понес большие потери в живой силе и технике. Прибывавшее пополнение не могло возместить этот урон, и к августу 1941 г. в немецких частях возник большой некомплект. В связи с этим было принято негласное решение о привлечении населения Прибалтики в качестве "добровольцев вспомогательной службы".

Партизанская война в тылу вермахта стала вторым важным фактором, повлиявшим на привлечение граждан прибалтийских республик на немецкую службу. Уже в конце июля 1941 г. командующим немецкими тыловыми районами было разрешено формировать во взаимодействии с соответствующими начальниками СС и полиции "вспомогательные охранные части" из числа "лояльных" литовцев, латышей и эстонцев.

Местные вспомогательные силы, как называли их сами немцы, делились на добровольных помощников ("хиви"), службу порядка ("оди"), шуцманшафтов ("шума"), полицейские и оборонные команды помощников в общинах ("гема").

По данным зарубежных исследователей, подтвержденным сведениями из отечественных архивов, уже в конце 1941 г. на базе "Омакайтсе" в Эстонии было создано 25-27 полицейских и охранных батальонов неполного состава, насчитывавших всего около 10 тыс. человек. В январе 1942 г. в ходе объявленной первой "добровольной" мобилизации эстонской молодежи в возрасте от 18 до 25 лет общая численность личного состава этих батальонов увеличилась до 40 тыс. человек.

В Латвии за короткий срок, с сентября по октябрь 1941 г., было создано 26 полицейских батальонов, большая часть которых формировалась в Риге.

По имеющимся данным, в годы войны в германской армии служило около 40 тыс. литовцев. Было сформировано 23 вспомогательных полицейских батальона, которые действовали не только на территории Литвы, но и в Италии, Югославии и Польше. В то же время немецким властям так и не удалось создать в Литве соединения и части СС, как в соседних Эстонии и Латвии. Генералу П. Плехавичюсу было поручено до 16 марта 1944 г. подготовить 7 батальонов и направить их против партизан. Чтобы избежать насильственного угона в Германию, под начало Плехавичюса пошло немало литовской молодежи. Но, узнав о готовящейся отправке на Восточный фронт, немало солдат дезертировало, остальные были разоружены, а некоторые из них - расстреляны немцами.

В связи с тяжелым положением немецкой армии после поражения под Москвой командование вермахта в начале 1942 г. стало активно готовить для переброски на передовую латышские и эстонские полицейские батальоны, заодно сколачивая новые полицейские формирования. В апреле 1942 г. подразделения латышей и эстонцев появились на Восточном фронте. Они, надо подчеркнуть, действовали только в составе немецких частей. Так что надеждам балтийских националистов на создание собственных вооруженных сил не суждено было сбыться.

28 августа 1942 г. появляется приказ Гитлера об образовании Эстонского добровольческого легиона СС. Он входил в германские войска СС, подчинявшиеся Гиммлеру. В конце февраля - начале марта 1943 г. началось формирование добровольческого латышского легиона СС. Однако, несмотря на большую агитационную кампанию, дело провалилось. Тогда немецкое командование решило прибегнуть к принудительной мобилизации, которая ужесточилась после новых поражений немецкой армии на Восточном фронте в 1943 г. Так, по свидетельству очевидцев, в начале января 1944 г. охрана, которая сопровождала следовавший в Ригу эшелон с рекрутами, расстреляла 25 человек.

Для подготовки очередной мобилизации немцы распространили слухи о том, что вскоре вновь появится суверенная Латвия во главе с избранным президентом. Кроме того, многих латышей прельщало то, что в легионе командирами предполагалось назначать соотечественников (то есть они попадали в чисто латышскую войсковую часть), плюс ко всему легионерам обещали существенное по отношению к другим гражданам Латвии преимущество в продовольственном и материальном обеспечении.

На самом деле командиром легиона являлся немецкий генерал Хансен, а старший командный состав состоял почти полностью из германских офицеров. Только средние командные должности занимали бывшие офицеры латвийской армии.

Латышские коллаборационисты проводили массовые казни евреев. На снимке - подготовка к очередной экзекуции. Рига, июль 1941 г.
Фото из книги ''Хроника предательства''

В течение весны 1943-го и зимы 1944 г. немцам удалось сформировать в Латвии 15-ю и 19-ю добровольческие дивизии СС. Они подчинялись командованию вермахта, лишь для видимости их генеральным инспектором был назначен латышский генерал Р. Бангерскис.

15-я дивизия СС с ноября 1943 по февраль 1944 г. вела оборонительные бои против советских войск на Невельском направлении, в районе Пскова, и была практически полностью уничтожена под г. Остров. Как свидетельствуют боевые сводки, латышские легионеры оказывали ожесточенное сопротивление Красной Армии.

В августе 15-ю дивизию отвели на переформирование, а в Латвии началась новая мобилизация местного населения. В январе 1945 г. слабо обученное соединение было брошено в бой в качестве резерва, чтобы задержать наступление советских войск в Восточной Пруссии. Здесь большинство легионеров попало в плен. Но те, кто его избежал, продолжали ожесточенно обороняться в составе различных соединений вермахта. 27 апреля и в начале мая остатки 15-й дивизии СС сдались американцам и Красной Армии.

Боевой путь 19-й дивизии СС начался в ноябре 1943 г. Ее костяком явилась 2-я латвийская добровольческая бригада СС, которая участвовала в боевых действиях против частей Красной Армии с ноября 1943 г. по март 1944 г. на различных участках фронта германской группы армии "Север".

В середине марта 1944 г. бригада получила название 19-й латышской дивизии СС. В ходе оборонительных боев в апреле - июле соединение несло большие потери, несколько раз отводилось в тыл на переформирование. В августе - октябре под ударами частей Красной Армии дивизия отходила на запад, ведя упорные бои и неся тяжелые потери. В дальнейшем она вместе с немецкими войсками отступила в Курляндию.

В 1945 г. это эсэсовское соединение разделило судьбу терпящего окончательное поражение вермахта. 8 мая в 16.00 над боевыми порядками 19-й дивизии появились советские бомбардировщики, и к 20.00 8 мая 1945 г. она как боевая единица перестала существовать. Согласно данным Центрального архива Министерства обороны Российской Федерации, с 9 по 12 мая 1945 г. в имении Плани у реки Амула личный состав дивизии СС был разоружен частями 130-го латышского стрелкового корпуса Красной Армии. В общей сложности в плен сдалось 1477 латышских эсэсовцев (16 офицеров, 170 унтер-офицеров, 1291 солдат).

Что касается Эстонского легиона СС, то его подразделения в течение 1942 г. участвовали в боях против частей Красной Армии на территориях Ленинградской и Псковской областей, а также под Курском.

В ноябре 1943 г. из остатков этих батальонов командование группы армий "Север" сформировало 3-ю эстонскую добровольческую бригаду СС под началом оберфюрера Аугсбергера, немца по национальности. До конца декабря 1943 г. она участвовала в карательных операциях против советских партизан и мирных жителей на территории Белоруссии. И лишь в январе 1944 г. была переброшена на нарвский участок фронта, где вела ожесточенные бои с советскими войсками, в том числе и с частями эстонского стрелкового корпуса РККА в районе г. Рандере.

Понесшую большие потери, бригаду в сентябре 1944 г. отправили в Германию на переформирование. В октябре 1944 г. в г. Нойхаммере создается 20-я эстонская добровольческая дивизия СС.

До января 1945 г. соединение участвовало в боях в Восточной Пруссии. 13 января 1945 г. в районе г. Виттенберг эстонские эсэсовцы вместе с другими немецкими частями были окружены войсками Красной Армии, но пробились из кольца и отступили на территорию Чехословакии. 11 мая 1945 г. под г. Мельник, недалеко от Праги, 20-я дивизия СС сдалась частям РККА.

После капитуляции вермахта многие уцелевшие эстонские эсэсовцы ушли на Запад, к союзникам, другие вошли в состав подпольных националистических вооруженных формирований, действовавших против советской власти на территории Эстонии уже после Великой Отечественной войны.

КАРАТЕЛИ

С самого начала своего создания в первые дни после нападения Германии на СССР формирования прибалтийских националистов использовались в карательных операциях и экзекуциях.

Охранные батальоны в Литве активно участвовали в этих акциях, на их совести - десятки тысяч убитых и замученных советских и иностранных граждан. Изучение архивных материалов показало, что за годы гитлеровской оккупации в Литве погибло около 700 тыс. человек, в том числе 299 тыс. советских военнопленных, более 370 тыс. местных жителей, около 100 тыс. граждан, привезенных из других республик СССР и государств Европы. Были почти полностью уничтожены все литовские евреи - 250 тыс. человек. За эти же годы в Германию вывезли около 70 тыс. жителей Литвы, большая часть которых сгинула на чужбине.

Латвийские полицейские с самого начала войны проводили массовые расстрелы советских граждан в Риге. Более 3000 человек стали жертвами этих акций. Кроме Риги, в июле 1941 г. на территории Прейльской волости Двинского уезда латышские карательные группы расстреляли 900 советских граждан, в том числе все еврейское население г. Прейли.

Как отмечает российский историк А.Г. Шляхтунов, по данным российских архивов, только за период с декабря 1941 по август 1942 г. в гетто под Ригой было уничтожено около 27 тыс. человек. Общее число жертв расстрелов в Бикерниекском лесу достигло 45,5 тыс. В Румбульском лесу так называемая "команда Арайса" казнила около 38 тыс. граждан.

Латвийские карательные отряды действовали также на территории Новгородской и Ленинградской областей. Летом 1942 г. немецкая полиция безопасности передала охрану г. Слоним в Белоруссии 18-му латвийскому полицейскому батальону. Командир его Рубенис буквально в тот же день отдал приказ об уничтожении еврейского гетто (2000 человек). Легионеры 2-й латвийской бригады СС сожгли деревню Федоровка и село Осино Чудского района, производили расстрелы в лагере для военнопленных в Красном Селе под Ленинградом. Личным составом 19-й латышской дивизии СС за период с 18 декабря 1943 по 2 апреля 1944 г. было уничтожено 23 деревни и расстреляно более 1300 мирных жителей. И этот страшный список можно продолжить.

Кроме того, полицейские "команды Арайса" охраняли концлагерь в Саласпилсе, где было истреблено свыше 100 тыс. пленных. Безусловно, головорезы Арайса занимали первое место среди всех полицейских формирований Латвии по количеству преступлений.

В период с начала февраля по середину апреля 1943 г. немецкое командование провело полицейскую операцию с целью создания на границе Латвии и Белоруссии "нейтральной зоны" шириной 40 км. Предполагалось, что в результате партизаны лишатся своих опорных пунктов. В карательном походе приняли участие 7 латвийских батальонов, и сопровождался он массовыми расстрелами, грабежами, насилием и издевательствами. Всего было уничтожено несколько сотен деревень, среди них и такие, где насчитывалось до тысячи и более жителей. Только в районе Мациевичи погибли 1247 мирных граждан.

Согласно данным Чрезвычайной республиканской комиссии по злодеяниям немецко-фашистских захватчиков и их пособников, на территории Латвии было замучено 313798 мирных жителей (в том числе 39835 детей) и свыше 330 тыс. советских военнопленных.

Эстонские полицейские использовались немецким командованием для охраны лагерей и тюрем на территории "Остланда", гетто в Польше, Югославии и даже в Италии. Кроме того, каратели из Эстонии активно участвовали в операциях против партизан на территории Ленинградской области, в Литве, Белоруссии и на Украине, превосходя своих немецких хозяев по жестокости обращения с местным населением.

Эстонские полицейские зверствовали в районах г. Кингисепп и деревни Керотово (Ленинградская область). Только в Ленинградской области ими были сожжены полностью деревни Бабино, Хабалово, Чигиринка.

В ноябре 1943 г. в карательных экспедициях против мирных жителей оккупированных территорий и партизан принимала активное участие и 3-я эстонская бригада СС, которая вместе с немецкими частями была задействована в операциях "Хейнрик" и "Фриц" в районе Полоцка, Невеля, Идрица, Себежа. Здесь совершались массовые расстрелы и грабежи, уничтожались деревни, жителей угоняли в Германию.

Зверства латышских и эстонских СС вызвали возмущение даже у их союзников - коллаборационистов из власовской армии. Как указывалось в одном из докладов офицера РОА, латвийские эсэсовцы, сменив немецкие части в Витебской области, творили "беспричинный страшный террор: На такие же факты пришлось натолкнуться и в бывшей Псковской губернии со стороны эстонских СС".

Немцы старались посеять национальную рознь среди военнослужащих "восточных батальонов", выделяя, например, эстонцев и латышей из всей массы коллаборационистов, пренебрегая литовцами и другими национальностями.

На деле же фашисты не доверяли никому. Привлекаемые гитлеровцами офицеры - латыши и эстонцы, - как правило, получали назначение со значительным понижением. Кроме того, они должны были беспрекословно подчиняться немецким офицерам, даже младшим по званию. Например, 8 июля 1944 г. командира 2-го гренадерского полка 19-й добровольческой дивизии полковника Плеснера за неподчинение немецкому обер-лейтенанту предали германскому военно-полевому суду. Нередко между немецкими военнослужащими и представителями национальных воинских формирований возникали ссоры, драки, а в конце августа 1943 г. в городе Долессала, в 8 км юго-восточнее г. Риги, между добровольцами из латышского легиона СС и немцами произошло вооруженное столкновение, в результате которого было убито 54 латыша и 24 немца.

Ввиду ненадежности солдат-легионеров их целыми подразделениями вливали под видом "приобретения боевого опыта" в немецкие части. Как вспоминают пленные латышские солдаты, служившие в 83-й германской пехотной дивизии, в отделениях было по 10 немцев и 3 латыша, причем последних даже не ставили одних на посты, а только вместе с немцами.

Несмотря на подобные факты, необходимо отметить, что значительная часть прибалтов, особенно полицейские, сражалась против войск Красной Армии упорно и ожесточенно. Многие советские партизаны, солдаты и офицеры подчеркивали при этом хорошую обученность легионеров.

ЭПИЛОГ

Так кого и от кого освобождали формирования прибалтийских националистов? За какую такую свободную Европу сражались латышские и эстонские эсэсовцы?

Если отвечать на эти вопросы прямо и без политического лукавства, то совершенно очевидно: прибалтийский коллаборационизм был разновидностью обыкновенного фашизма со всеми присущими ему чудовищными чертами. Полицейские батальоны и соединения СС Балтии стоят в одном ряду с такими же формированиями, созданными во время войны в Бельгии, Голландии, Норвегии, Франции и некоторых других странах и сражавшимися не за свободу народов Европы, а за их порабощение. Эти формирования официально осуждены правительствами западных государств. Навечно покрыли себя позором кровавых злодеяний части и соединения СС, набранные из числа представителей различных национальностей СССР, в том числе русских.

И если мы не находим смягчающих обстоятельств для Лаваля и Квислинга, то как можно причислять к "борцам за свободу" прибалтийские легионы СС? Нынешние руководители стран Балтии, взывая к национальным чувствам и оправдывая своих коллаборационистов военного времени, играют с огнем и противопоставляют себя не только принципам гуманизма и человечности, но и просто здравому смыслу прагматичной политики. Остается надеяться только на здравый смысл народов.