Цензура в медиа всегда была явлением спорным и неоднозначным. Зачастую в ее обязанности входила не только функция поддержания общественного спокойствия и защиты зрительских прав, но и экономические, и политические интересы определенных слоев общества.

Дикий, дикий Запад
История телевизионной цензуры началась с момента запуска первых телепрограмм и новостных сводок, во многом стараясь походить на свою старшую сестру – цензуру кинематографическую. В Америке, начиная с 1934 года и практически до конца 1960-х годов, царил суровый цензурный кодекс Хейса, отличавшийся особой нетерпимостью в отношении к изображению сцен любовной и религиозной тематики, а также межрасовым связям. На телевидении применение цензуры доходило до анекдотических случаев: так, в одной из передач 50-х годов, рассказывающей о быте американского семейства, из кадра было решено вырезать изображение унитаза, порочащего светлый образ американского гражданина. Кинематографические ленты «купировались» цензурной комиссией с особой тщательностью, многие фильмы были восстановлены в своей оригинальной версии только в конце 90-х годов.
Но главная сложность и специфичность американской цензуры заключалась даже не в кодексе Хейса, а в особенностях конституционного права и местного самоуправления. Практически в каждом американском штате имелось свое собственное видение относительно допустимых норм морали и культурных ценностей, подкрепленное позицией местных властей, религиозных общин и общественных организацией. Поэтому «волшебный луч» кинематографа встречали в разных штатах по-разному. Иногда дело доходило даже до поджогов кинотеатров, показавших кинокартину, не соответствующую высоким культурным стандартам штата. Подобная ситуация существенно усложняла жизнь прокатчиков, вынужденных с боями прокладывать дорогу своим картинам на территории США.
Конституционное право США в лице Верховного суда в итоге одолело кодекс Хейса, признав цензуру в кинематографе незаконной, нарушающей права американцев на свободное волеизъявление, и кинопрокатчики вместе с телевизионными магнатами, прикрыв тылы судебным прецедентом и федеральным законодательством, вздохнули свободно. Но радоваться было рано, рьяные противники секса и насилия на экране сдаваться не собирались, и борьба на этом не закончилась. Просто теперь противостояние регулировалось существующим законодательством. Наступило время возрастных рейтингов. Не случайно, что после отмены кодекса Хейса широкое распространение получили исследования негативного воздействия кино и телевидения на социум и в особенности на детей. В качестве основных визуальных источников негативного воздействия назывались насилие и секс. Вся последующая история американской цензуры вплоть до сегодняшних дней – это непрекращающаяся борьба за соответствие рейтингу, в которую вовлечены финансовые интересы медиа-продюсеров, политические амбиции сенаторов и художественное волеизъявление непосредственно творцов, создателей контента. В борьбе за аудиторию и прибыль продюсеры в зависимости от случая умудряются либо загонять строптивых режиссеров в рамки подростковых рейтингов, либо обходить жесткие требования рейтинговой комиссии, вытягивая в широкий прокат фильмы с запредельным уровнем визуального насилия. (подверстка)
На американском телевидении вопрос с рейтингами обстоит немного иначе, чем у нас, поскольку в США более 90% телезрителей - это пользователи платного кабельного и спутникового телевидения, которое подразумевает наличие специализированных тематических каналов: фильмов для взрослых и ужасов. Те фильмы, которые долгое время подвергались телевизионной цензуре, нашли свое прибежище на нишевых каналах. Собственно говоря, наличие каналов «для взрослых» является одной из мотиваций при выборе пакета кабельного оператора. Главными врагами секса и насилия в медиа Соединенных Штатов по-прежнему остаются сенаторы и конгрессмены, недовольные существующей рейтинговой системой и регулярно предлагающие законопроекты, запрещающие демонстрацию сцен насилия и секса в различных медиа. В любом случае инициативность сенаторов приносит свои результаты, что напрямую сказывается на американском законодательстве. Так, например, в подписанном в 1996 году президентом Клинтоном законе о телекоммуникациях упоминалось о том, что новые телеприемники должны быть снабжены встроенными «V-чипами», которые позволяют родителям блокировать каналы и программы, нежелательные для просмотра детьми. Цель данного положения состоит в том, чтобы дать родителям возможность контроля над просмотром телепередач их детьми. Федеральная комиссия связи обязывалась создать профессионально-общественный консультативный комитет для определения рейтинга телепрограмм в том случае, если этого не сделают сами телекомпании. С января 2000 года все телевизоры, продающиеся в американских магазинах, были снабжены электронными V-чипами.

Солнце, воздух и садизм
Советская кино- и телецензура носила ярко выраженный идеологический характер. То есть, с сексом все было понятно - его нет и быть не может. Герои кино и телевидения были слеплены по соцреалистическим лекалам сверхчеловека, чуждого проявлению эмоций сексуального характера. С насилием ситуация была более сложной. В том случае, когда насилие оправдывалось идеологическим контекстом, то есть обличало зверство врага или несло в себе педагогический потенциал заслуженного и неизбежного наказания, никаких возрастных ограничений не было. Достаточно вспомнить фильмы титулованного Сергея Эйзенштейна. Или «Неуловимых мстителей», где главные герои без всяких угрызений совести, эффектно и красиво убивали идеологических врагов любого возраста, даже подростка. Другое дело, что в советском кинематографе были и фестивальные режиссеры, которым партия шла на незначительные цензурные уступки. Определенный сдвиг в сторону доступности изображения интимной стороны человеческого бытия произошел в период оттепели, когда физиологический интерес к противоположному полу стали проявлять не только морально-нравственные дегенераты («белые офицеры» и фашисты), но и простые советские граждане.
В незабвенном советском фильме «Добро пожаловать, или посторонним вход воспрещен» сознательные сотрудники пионерского лагеря оберегали неокрепшие детские умы от тлетворного влияния загнивающей буржуазной культуры, закрывая школьным журналом луч кинопроектора в моменты страстных объятий и поцелуев Фанфана Тюльпана и его боевой подруги. Когда я ходил в кинотеатр со своими родителями, щекотливые моменты и жестокости от меня скрывала их заботливая длань, выполнявшая этот момент цензурные функции. В то же самое время по советскому телевидению в детское дневное время спокойно крутили приуроченного к какой-нибудь дате «Александра Невского» Эйзенштейна, и я очень хорошо помню родительские диспуты относительно того, должен ли маленький советский мальчик знать всю правду о зверствах немецких псов-рыцарей или сжигание младенцев на костре – это уже перебор.
В период гласности и демократии советское и российское телевидение наслаждалось цензурной свободой, позволяя себе самые смелые и безрассудные эксперименты. Каким бы странным это не казалось, но именно в эпоху появления в Союзе видеомагнитофонов и кинематографической гласности в кинотеатрах и даже в видеосалонах пытались соблюдать правила просмотра согласно возрастному рейтингу «детям до…».
Сегодняшняя российская телевизионная цензура – явление, не подкрепленное ни правовыми, ни законодательными актами. Принцип, по которому те или иные программы демонстрируются в прайм-тайм или ночное время, определяется исключительно руководством каналов, согласно собственным нравственным или политическим предпочтениям продюсеров и программных директоров. Хотя еще в марте 2001 года Министерство культуры России сделало попытку ввести возрастные ограничения в медиа, опубликовав «Руководство по возрастной классификации аудиовизуальных произведений», в котором были обозначены основные принципы регулирования демонстрации и распространения аудиовизуальных произведений на любых видах носителей:
- для любой аудитории (аудиовизуальный ряд не содержит сцен насилия и жестокости, ненормативной лексики и оскорбляющих нравственность выражений);
- детям до 12 лет просмотр разрешен в сопровождении родителей (аудиовизуальный ряд требует от родителей изучения целесообразности его показа детям младшего и среднего возраста, родители могут посчитать некоторые материалы неподходящими для своих детей; в фильмах этой категории могут использоваться жаргонные слова, сцены насилия без демонстрации кровопролития, краткое изображение несчастного случая или катастрофы, эпизоды с обнаженной натурой, мягкая подача «сверхъестественных» тем и ужаса);
- просмотр разрешен для аудитории старше 16 лет (аудиовизуальный ряд может включать словесное упоминание или наглядное изображение самоубийства, смерти, преступлений, насилия, жестокости, «мягкого» секса, наркомании, алкоголизма и других «взрослых» сюжетов; может использоваться грубая речь персонажей);
- просмотр разрешен для аудитории старше 18 лет (произведение предназначено только для взрослой аудитории, так как содержит явное и реалистическое изображение сцен насилия, секса (не порнографическое), употребления наркотиков и асоциального поведения (показанное с осуждающей точки зрения), грубую речь персонажей).
Полностью запрещены к демонстрации и распространению материалы, содержащие сцены
- сексуального насилия в отношении детей;
- неоправданных подробностей садизма и чрезмерного насилия и жестокости, особенно в отношении детей и животных, эпизодов расчленения жертв, истязаний, уничтожения людей особо изуверскими способами; с крупными продолжительными планами истерзанных людей и животных; насилия над трупами;
- методов изготовления и применения оружия и приспособлений для пыток;
- прославляющих шовинизм и национальную исключительность, расизм, пропагандирующих войны и конфликты, призывы к свержению существующего строя;
- порнографического содержания, а именно — натуралистической подробной фиксации сцен полового акта и детализированной демонстрации обнаженных гениталий в процессе сексуального контакта исключительно для возбуждения сексуальных инстинктов зрителей вне какой-либо художественной или просветительской цели; самоцельного изображения групповых сексуальных действий;
- содержащих детализированные инструкции или поощрения к преступлению и насилию, а также к злоупотреблению наркотическими веществами.

Руководство было утверждено приказом Министерства культуры в 2003, и в своей оригинальной версии не исключало возможность вмешательства государственных органов в творческую деятельность граждан, если эта деятельность пересекается с запрещенными пунктами Руководства. Но даже при беглом просмотре определений материалов, запрещенных к показу, возникает множество вопросов относительно расплывчатых формулировок основных понятий. Каким образом, например, рейтинговые комиссии должны определять «исключительно возбуждающую сексуальные инстинкты» направленность медийного продукта или оценивать художественная ценность. На сегодняшний день цензура и условные рейтинги, используемые некоторыми кинотеатрами и периодическими изданиями, выступают в качестве составляющей рекламного маркетинга, когда запрет на кино и телепоказ способен поднять продажи того же фильма на DVD-носителях. Но в то же время само понятие запрета на телевизионный показ носит чисто формальный характер. Например, фильм «Груз 200» формально был запрещен к показу на телевидении, на рекламных плакатах гордо красовался рейтинг «21+», но в итоге кинокартина была показана в программе «Закрытый показ» на Первом канале.
Неудивительно, что в настоящее время существующая система рейтингов подвергается жесткой и язвительной критике со стороны как творческих людей, так и общественных деятелей. Так, известный американский документалист Дик Керби снял документальный фильм «Этот фильм еще не получил рейтинга» (This Film Is Not Yet Rated), посвященный проблеме цензуры и рейтингов. В своем фильме Керби обличает консервативность существующей рейтинговой практики, не способной адекватно реагировать на изменение ценностных ориентаций в обществе, появление новых художественных явлений и форм.

Евгений Лапин