К списку статей о спектакле "Квартет"

Газета "Экран и сцена", № 5 (161),
11-18 февраля 1993 года,

дуэт мнений вокруг "Квартета"
читать вторую статью  »»

Театр без катарсиса

Говорят, билет на спектакль "Квартет", сыгранный в театре А Аллой Демидовой и Дмитрием Певцовым, стоит тысячу рублей (у меня была контрамарка), программка - двадцать пять, в фойе пахнет дорогими духами, продается зарубежная косметика и роскошные книги по искусству, также эпиграммы Гафта и миниатюрный томик стихов Гумилева, публика просвещенная, все места заняты, молодежь располагается на полу, очевидно, это студенты театральных училищ, сколько они платили, не знаю, думаю, их пустили бесплатно. Зал вмещает человек сто, действие продолжается часа полтора без перерыва, во время которых зритель имеет возможность наблюдать великолепную актерскую технику, поводом для которой служит пьеса Хайнера Мюллера, написанная по мотивам "Опасных связей" Пьера Амбруаза - Франсуа Шодерло де Лакло к двухсотлетнему юбилею знаменитого романа.

В романе Лакло стареющие любовники прилагают изощренные усилия придать пикантность и остроту угасающим чувствам, для чего заводят побочные романы с молодыми людьми и делятся полученными впечатлениями в пространных письмах.

Французские аристократы, выведенные Лакло, существовали в конкретном социальном пространстве и наэлектризованной атмосфере Просвещения, наивно упивались своей "роскошной" свободой, еще не ведая о страшных опасностях, подстерегающих человечество на путях безбожия. Лакло интуитивно предугадал тупиковость этих путей, заставив свою героиню - маркизу Мертей - умереть в муках, одиночестве и позоре.

В пьесе Хайнера Мюллера тема безнравственности решена как тема разрушительной болезни, а эротические экзерсисы героев трактованы как безнадежная попытка борьбы с экзистенциональным кошмаром.

В спектакле Театра А мотив неизлечимой болезни героини - она больна раком - практически не звучит. Алла Демидова играет фам-фаталь, женщину-вампира, исчадие ада, воплощение греха. И ее жертвы.

Сценическое пространство представляет собой длинный наклонный, обтянутый белой тканью (простыня?) помост, выступающий из мрака черных сукон. Музыкальное обрамление чуть-чуть смягчает общее впечатление макабра, которое стремится создать греческий режиссер Теодор Терзопулос.

Актеры движутся в почти торжественном танце, этаком дьявольском менуэте, сближаются и свиваются вензелями и узлами, демонстрируют широкий выбор смелых поз, чуть ли не асан.

Уста героев изрыгают поток взаимных оскорблений, уничижительных эпитетов, богохульств и проклятий - тщетные усилия ревности выжать из плоти физическое удовольствие, опровергнуть божественные законы ускользающей жизни. И при этом непостижимым образом на сцене царят несокрушимый вкус и полная благопристойность. Благопристойная эротика.

Через некоторое время смотреть на бесплодные усилия этих рабов сексуальной свободы становится скучно. Слово, не адресованное ни партнеру, ни залу, направленное внутрь говорящего, призвано осветить холодное пространство опустошенной души. Актеры все дальше уходят в технику. На этом сеансе не сострадают, не плачут и не смеются. Здесь благоговеют перед величием лицедейства.

Театр А поставил перед собой задачу - сыграть концентрированную злонамеренность, отвержение добра, торжество насилия. Но похоже, что осуществлению этого замысла противоречит сама природа театрального искусства. В общем, нам показали то, что удалось перенести на московскую сцену из немецкого постмодерна: театр без катарсиса, позволяющий заглянуть внутрь сознания, лишенного высшего ориентира - любви.

Может быть, этого достаточно, чтобы оправдать тысячные расходы на билет.

Элла Венгерова

  К списку статей о спектакле "Квартет"