Вдалеке от Москвы

Взгляните им в глаза

15 ФЕВРАЛЯ 2010 г. АЛЕКСАНДР ЧЕРКАСОВ

Слишком хорошие фотографии. Некоторые лица – как живые, зимний холод сохранил их. В открытых глазах – ужас и удивление.

Яркая одежда, непригодная для войны в заснеженных горах. И у всех – полные мешки, из которых выглядывают стебли черемши.

Это четверо убитых 11 февраля в лесу на стыке Чечни и Ингушетии.

Человек постепенно ко всему привыкает и даже начинает воспринимать привычное как норму.

На Кавказе идёт война? «В России за десять лет меняется всё, а за двести – ничего…»

Гибнут люди?

Ну так ведь война-то хоть и война, однако с самого начала была названа другим именем: то ли «разоружением бандформирований», то ли «контртеррористической операцией». А раз так – убитых не должно быть жалко.

И гибель людей постепенно становится статистикой, за которой не видно людей.

Вот чем отличалась Анна Степановна, царствие ей небесное: она не о войне писала, о людях. Перечитайте. В каждой статье – не политика, не статистика, а человек, Отдельный человек, с которым невольно себя отождествляешь — и цепенеешь от ужаса. От ужаса чужой жизни и смерти, которую примерил на себя…

Что нам говорили официальные лица?

В середине дня в четверг, 11 февраля 2010 года, в лесном массиве на административной границе Чеченской Республики и Республики Ингушетия, в окрестностях ингушских сёл Аршты и Даттых, была объявлена «контртеррористическая операция». «Силовики» по итогам отчитались об уничтожении крупного отряда боевиков. О мирных жителях поначалу не было сказано ни слова.

Между тем, уже к вечеру пятницы, 12 февраля, из региона начали поступать сообщения о том, что в ходе операции погибло много мирных жителей.

В субботу мои коллеги по Правозащитному центру «Мемориал» побывали в Арштах.

В воскресенье коллеги из «Мемориала» и Human Rights Watch опросили несколько десятков свидетелей в Ачхой-Мартановском районе Чечни.

И сегодня можно уверенно утверждать, что в лесу, в зоне проведения «контртеррористической операции» было много мирных жителей. По крайней мере, четверо из них были убиты. И мы уже кое-что знаем про обстоятельства их гибели.

11 февраля решение о проведении операции в Сунженском районе  Ингушетии было принято Оперативным штабом по Республике: между Арштами и селом Даттых обнаружена-де большая группа боевиков.

В лесах Кавказа нет пограничных столбов, и боевики здесь вполне могут действовать под пологом леса, свободно перемещаясь. Когда-то, в первую войну, «федералы» долго не могли занять этот район. Село Бамут удалось взять только в конце мая 1996 года. А лес вообще контролировать невозможно. Вот 11 сентября 2002 года Руслан Гелаев вывел свой отряд, числом, говорят, до восьми сотен человек, из Грузии сначала через Джейрахский район Ингушетии, потом – через Тарскую котловину в Северной Осетии, потом – через ингушское Ассиновское ущелье и растворился в этих лесах. Теперь таких отрядов нет: разные источники называли разное число боевиков в блокированном районе — от 15 до 25 человек.

В течение  дня  в этом районе  была слышна стрельба, по лесному массиву наносились  ракетные удары с воздуха. С наступлением темноты активные действия прекратились, с рассветом 12 февраля возобновились.  Сведения о потерях боевиков тоже были противоречивы. После первого дня говорили о 10 или 11 убитых, к концу второго дня цифры возросли до двух десятков. Посетивший эти места 12 февраля президент Ингушетии Юнус-Бек Евкуров заявил о 18 убитых боевиках. По словам прокурора Ингушетии Юрия Турыгина, среди убитых были опознаны Исраилов, «бывший личный охранник лидера вооружённого подполья Доку Умарова», житель Аргуна; Дзейтов, «главарь вооружённого бандподполья в Сунженском районе», житель Бамута; Иса Ферзаули, «находившийся в розыске»; Беслан Хациев, Беслан Махаури, Шамиль Гадамаури, и Хасмагомед Султыгов, житель станицы Орджоникидзевской.

Однако уже 12 февраля стали поступать сообщения о том, что  среди погибших могли оказаться  мирные  жители, собиравшие в лесу черемшу. Позже сведения о жертвах среди мирных жителей подтвердил пресс-секретарь президента Ингушетии Калой Ахильгов в интервью «Эху Москвы»: «С территории проведения спецоперации было вообще выдворено около 70 местных жителей, которые занимались сбором лесного чеснока… Четверо из них, к сожалению, попали под обстрел и погибли. Эти жертвы не входят в те 18 человек боевиков, которые были убиты в ходе спецоперации».  То же повторил и сам Евкуров.

УФСБ по Ингушетии, проводившее операцию, заявило в ответ, что погибших мирных жителей боевики использовали в качестве «живого щита».

Кто они, и как погибли?

Чтобы выяснить это, 13 февраля «мемориальцы» поехали в Аршты — по карте это недалеко, но глинистая грунтовая горная дорога зимой плохо проходима. Опросив местных жителей, они получили ответы: среди односельчан пострадавших нет, погибшие  — жители Ачхой-Мартановского района Чечни, среди них есть и несовершеннолетние.

На юго-восточной окраине Арштов «мемориальцы» видели семь трупов взрослых мужчин, шесть из которых были застёгнуты в спальные мешки, — возможно, это были опознанные тела убитых боевиков.

На следующий день, 14 февраля, в Ачхой-Мартановском районе Чечни работали сотрудники «Мемориала» и Human Rights Watch. Они опросили несколько десятков человек, включая родственников погибших и чудом выжившего свидетеля трагедии.

В итоге мы знаем, как эти люди погибли, и можем ответить на вопрос, почему они оказались в зоне проведения «контртеррористической операции».

10 и 11 февраля жители райцентра Ачхой-Мартан и близлежащих сёл, числом до двух сотен, выезжали на автобусах и грузовиках в граничащий с Ингушетией лесной массив для сбора черемши. Черемшу здесь собирают в лесах с февраля до середины марта. Сбор черемши – традиционный источник сезонного заработка, прежде всего для самых бедных семей.

Но лес для людей вообще небезопасен, а с середины декабря закрыт по причине начавшейся спецоперации, распространившейся на все горные районы.

Чтобы отправиться за черемшой, люди предварительно получили от главы администрации Ачхой-Мартановского района письменное разрешение для свободного проезда людей в лес – и на себя, и на «транспортные средства». Родственники погибших предъявили правозащитникам поименные списки на официальном бланке с печатью, выданные районной администрацией.

11 февраля Шамиль Катаев из села Орехово,  1991 года рождения, поехал за черемшой вместе с жителями Ачхой-Мартана — своим другом Мовсаром Татаевым,  1988 г. рожд., и братьями Мутаевыми – Арби, 1990 г. Рожд., и Адланом, 1993 г. рожд. 

Со слов 16-летнего Адлана Мутаева, опрошенного правозащитниками в ачхой-мартановской больнице, около трех часов дня 11 февраля все четверо шли из леса с полными мешками черемши. Неожиданно по ним открыли огонь из укрытия, из-за бугра. Шамиль Катаев и Мовсар Татаев были ранены сразу. Братья Мутаевы пытались бежать. Адлан был ранен в ногу, но смог укрыться в яме, и подошедшие военные его не заметили. В течение двух суток Адлан прятался в глубокой канаве, где бил родник и протекал ручей. Затем он, раненный и обмороженный, стал выбираться из леса, — его нашли недалеко от опушки.

 Арби Мутаев тоже пытался спрятаться,  но его схватили. Кто? Он их запомнил: вооруженные люди славянской внешности в камуфляжной форме, говорившие по-русски без акцента. Военные под дулом автомата приказали Арби тащить своих еще живых товарищей. Шамиль Катаев просил военных его не убивать. Когда Арби уже не мог поднять друзей, ему на глаза надвинули шапку. Затем раздались выстрелы... Военные оставили трупы лежать на снегу. Арби Мутаева забрали с собой, водили за собой по лесу, полураздетого, издевались... На вторые сутки освободили.

Два дня в лес никого не пускали, невозможно было забрать трупы и раненых. Наконец 13 февраля родственники тех, кто не  вернулся в Ачхой-Мартан со сбора черемши, получили разрешение у «силовиков» и проехали в «зону проведения спецоперации». Они прочесали лес и нашли тела убитых — Шамиля  Катаева, Мовсара Татаева, сорокалетнего Рамзана Сусаева и семнадцатилетнего Мовсара Дахаева.

На теле Катаева — множественные огнестрельные ранения. Во лбу – пулевое отверстие: посмотрите на фото. Из кармана куртки исчезли паспорт, мобильный телефон и разрешение на сбор черемши. Шамиль хотел провести электричество в свою лачугу, где в крайней бедности живёт с семьёй — отцом и четырьмя братьями и сестрами, младшей из которых 10 месяцев.  

На теле друга, Мовсара Татаева — три огнестрельных ранения и несколько ножевых, в том числе на спине и в области паха.

 Рамзан Сусаев, со слов родственников, был убит выстрелом в грудь. А ещё «вся левая сторона обстреляна, разодрана спина и сломана левая рука,  на правой стороне — тоже огнестрельное ранение».

13 февраля старший брат Сусаева с пятнадцатью односельчанами выехал на поиски. Он обнаружил тело в лесу и привез домой вместе с лежавшим рядом полным мешком черемши и прикрепленной к мешку тяпкой для её сбора – смотрите на фотографию. До похорон к ним приезжали представители прокуратуры, осмотрели и сфотографировали тело.

Мовсар Дахаев был убит тремя выстрелами в спину – посмотрите ему в глаза.

Родственники сказали, что «Мовсар в первый раз пошел за черемшой, за кампанию с ребятами. Ему интересно было, мать упросил отпустить. Утром, как в лес пришли, он свою фотографию на телефон сделал».

«Военные объясняют, что ребята попали туда, где находились боевики и случайно пострадали, но из наших никто не знал, что там идет спецоперация, никого не предупреждали…»

Правозащитники опросили несколько десятков жителей Ачхой-Мартана — и родственников погибших, и нескольких выживших сборщиков черемши. Все они в один голос говорили: никто не предупреждал о «контртеррористической операции», они беспрепятственно проехали до леса через все посты.

А звуков боя они не слышали – сразу стали расстреливать… Огонь по ним открыли неожиданно, с близкого расстояния, из засады, в упор.

А еще один жителей Ачхой-Мартана, сорокапятилетний Майр-Али Вахаев, до сих пор не вернулся со сбора черемши.  Тело не найдено. Ничего о нём не известно.

По словам Калоя Ахильгова, по состоянию на 15 февраля нет заявлений от жителей Ингушетии о гибели или исчезновении их родственников в зоне «спецоперации». В то же время от жителей Ачхой-Мартановского района Чечни было в районную администрацию шесть заявлений о людях, не вернувшихся из леса. Так что по числу вроде всё сходится.

Впрочем, возможно, список жертв неполон. Мы не считаем собранные нами сведения исчерпывающими.

Однако уже сейчас можно уверенно утверждать, что люди в лесу погибли не в результате ошибки артиллеристов или вертолётчиков.

Нет также никаких подтверждений тому, что «боевики использовали их в качестве живого щита».

Собранные сведения, показания выживших свидетелей, характер пулевых и ножевых ранений, позволяют утверждать, что люди были расстреляны в упор и, возможно, добиты.

Они всё глядят нам в глаза. В их глазах – ужас, удивление, вопрос…

Что с этим делать?

Расследовать.

Расследовать сами эти убийства.

И выяснить, почему сотни людей оказались 11 февраля в зоне смертельной опасности. 

 

Фото предоставлены правозащитным центром «Мемориал»

(Фото мешка - Татьяна Локшина, Human Rights Watch
Остальные - предоставлены жителями Ачхой-Мартановского района)

Обсудить "Взгляните им в глаза" на форуме
Версия для печати