Первые плакаты появились еще в Древнем Египте, Греции и Риме. В течение нескольких веков они использовались исключительно в рекламных целях. И только в 20-е годы прошлого века возникла потребность в плакате политическом.
— Секрет успеха этого вида агитации не только в том, что плакат печатался миллионными тиражами и достигал самых глухих уголков страны, куда не доходила пресса, но и в доходчивых формах. Картинка, как правило, была очень проста, выполнена в двух-трех, максимум в шести цветах. Но, что самое главное — текст-лозунг был очень лаконичным и печатался огромными буквами. Достаточно бросить мимолетный взгляд, и призыв оставался в подсознании. Это позволяло влиять на малограмотных граждан, коих в начале прошлого века было абсолютное большинство, — рассказала «Новой» Татьяна Кочубинская, научный сотрудник выставочно-экспозиционного отдела Киевского музея русского искусства. — Для создания плаката в основном использовали красный цвет, считавшийся символом победы.
Кстати, во времена гражданской войны на революционных плакатах мелким шрифтом значилось: «Всякий срывающий этот плакат или заклеивающий его афишей совершает контрреволюционное дело!»
А художник Дмитрий Моор, нарисовавший за одну ночь всем известного красноармейца, указующего пальцем: «Ты записался добровольцем?», утверждал: «Плакат — это разящий удар, направленный на голову классового врага». Впоследствии солдаты признавались художнику, что стыдились того красноармейца, им было совестно не записаться в добровольцы…
— Обычно герои плакатов — образы собирательные, идеальные, — говорит Татьяна Кочубинская.
Хотя несколько имен реальных прототипов в истории сохранилось. Так, женщина в красном платке, приложившая палец к губам: «Не болтай!», была списана художницей Натальей Ватолиной с соседки — матери солдат-фронтовиков.
А с плакатом «Родина-мать зовет!» связана не одна жизненная история. Его репродукции в первые дни Великой Отечественной войны были растиражированы в разных форматах. Открытки с теперь уже классическим сюжетом солдаты хранили на груди, рядом с партбилетом, фотографиями матерей, жен и детей.
Однажды, когда бойцы покидали осажденный город, солдат увидел плакат на стене и с криком «А как же моя мама?» вернулся, аккуратно сложил его, сунул под гимнастерку и тут же упал, сраженный вражеской пулей. Этот случай только подтверждает огромное эмоциональное воздействие плаката на фронтовиков, ведь изображенная на картинке женщина на самом деле не могла быть матерью солдата.
22 июня 1941 г., когда известный советский художник Ираклий Тоидзе трудился в своей мастерской, к нему с криком «Война!» вбежала жена Тамара. «Стой так и не двигайся…» — ответил Ираклий и тут же начал работу над портретом. «В то июньское утро, в тот ошеломляющий миг Тамара стала олицетворением всех женщин — молодых и старых, которым выпала в этот день тяжкая участь провожать сыновей на войну», — вспоминал впоследствии сын художника. Плакат издавался миллионными тиражами и был переведен на все языки народов СССР.
«Окна сатиры РОСТА» — плакаты, создававшиеся в 1919—1921 гг. (период гражданской войны) советскими художниками и поэтами — работниками Российского телеграфного агентства. Заводилой в этой организации был небезызвестный Владимир Маяковский. Всего за пару часов телеграммы, приходившие с фронта, он рифмовал в стихи и сам же иллюстрировал. За одну ночь создавалось и тиражировалось до десяти плакатов. Уже утром они висели в окнах пустых магазинов, в сатирической форме информируя граждан о последних новостях. Множились макеты с помощью трафарета по 150 и больше экземпляров.
Во времена Великой Отечественной «Окна РОСТА» стали «Окнами ТАСС», их основной задачей стала антигитлеровская пропаганда. Творения советских художников знали на фронте, в тылу и в самой Германии. Как-то немцы нашли своих убитых солдат с прикрепленными к телам плакатами: «Собаке — собачья смерть». Эти выходки доводили фашистские власти до безумия. Немецким солдатам было приказано повесить на фонарных столбах всех, кто работал в «Окнах ТАСС», как только возьмут Москву. Разъяренные фашисты даже расстреливали ватманы из автоматов.
Известный плакат «Беспощадно разгромим и уничтожим врага!» был создан творческим коллективом советских художников — графиков и живописцев Кукрыниксов. Он появился на июньских улицах Москвы одним из первых, сразу же после нападения гитлеровской Германии на СССР.
Псевдоним Кукрыниксы составлен из первых слогов фамилий Куприянова и Крылова, а также первого слога имени и первой буквы фамилии Николая Соколова. Эта творческая группа сложилась в 1929 г. в период совместной учебы художников в Высших художественно-технических мастерских (ВХУТЕМАС). Наибольшую известность им принесли многочисленные карикатуры и шаржи, а также книжные иллюстрации. Коллектив был удостоен Ленинской премии, Государственной премии СССР и пятикратно Сталинской.
Фото с подписью «Спасибо товарищу Сталину за наше счастливое детство!», на котором улыбающаяся девочка с букетом цветов на руках вождя, обошло в 1936 году все газеты Союза.
С этой фотографии художники писали картины, которыми украшали детские учреждения, и выпускали плакаты.
Как оказалось, девочку на руках у вождя звали Энгельсиной Маркизовой (в честь Энгельса), или просто Гелей. Однажды, 27 января 1936 г., на прием в Кремль Ардан Маркизов (тогда министр земледелия Бурято-Монгольской Автономной Республики, обладатель ордена Трудового Красного Знамени. — Авт.) взял с собой жену, студентку Московского медицинского института, и дочь Гелю, которая мечтала увидеть «вождя всех народов». На приеме миловидная 5-летняя девочка оказалась в центре внимания. Она гордо преподнесла букет Сталину, громко провозгласив: «Это дарят вам дети Бурято-Монголии!» Тогда расчувствовавшийся вождь поднял ее на руки и поцеловал. Эту трогательную сцену и запечатлели фотографы и кинохроникеры.
Девочка с цветами рядом с вождем долго являлась символом счастливого советского детства. Чтобы тот момент запомнился надолго, для Гели изготовили медаль с надписью «От вождя партии Сталина Геле Маркизовой». А вождь решил сделать подарок и предложил девочке на выбор граммофон или часы. Геля выбрала часы и... граммофон.
Старики на демонстрации несут плакат: «Спасибо товарищу Сталину за наше счастливое детство!» — Вы что, рехнулись? Когда у вас было детство, товарища Сталина еще на свете не было! — За то и спасибо. |
Но советским народам было неведомо о дальнейшей судьбе «самой счастливой советской девочки». Власти об этом умалчивали. Детство Гели Маркизовой, на самом деле, недолго было безоблачным. Через год после именитого приема она осиротела. Ее отца, Ардана Маркизова, арестовали, обвинив в подготовке покушения на Сталина, и… расстреляли(!). Ардан Ангадыкович тогда вошел в историю с клеймом «японский шпион». А маму (вместе с Гелей) сослали в Казахстан.
Повзрослев, Энгельсина превратилась в симпатичную девушку. Она жила в Йошкар-Оле. Интересно, что стадион «Спартак» в этом городе тогда был украшен огромнейшим плакатом, на котором девочка с букетом, то есть Геля, благодарит вождя за свое счастливое детство.
В 1947 г. она поступила в Марийский государственный пединститут, но для этого ей пришлось изменить отчество на Сергеевну (чтобы избавиться от клейма «дочь японского шпиона»). Вскоре она вышла замуж за Марата Чешкова — ученого-востоковеда.
11 мая 2004 года, будучи на отдыхе в Анталье (Турция), Энгельсина умерла от сердечного приступа.
