Любовь моя виолончель

Прославленная виолончелистка, профессор Латвийской музакадемии Элеонора Тестелец отметила круглый юбилей

Все ее девочки

Все эти дни ей беспрерывно звонили знакомые и ученики.

- Юстине Пелнена прилетела из Швейцарии, Рейнис Бирзниекс - в 11 вечера из Финляндии, чтобы меня поздравить и утром улететь обратно. Вчера мне звонила Агнесе Ругевица из Бергена. Мы с ней минут тридцать разговаривали - и про детей, и про работу. Оркестр купил для нее французский инструмент, заплатил невероятные деньги. Она там второй концертмейстер. И в академии уже преподает. Моя девочка!.. Ну, какая девочка... у нее уже дети взрослые. Но это мой ребенок, и для меня она - девочка.

Кристина Блаумане? Она настолько хороша, что Лондонский симфонический оркестр, с которым она сотрудничает, зовет ее в концертмейстеры. Вы слышали, как она играет? Мощь и энергетика невероятные.

У меня с ними такой контакт, что в трудную минуту они все со своими проблемами - замужества, развода, рождения детей и т. д - приходят ко мне. Не могу быть безразличной к людям. Они это чувствуют и привязываются ко мне.

Отпустил!

- Когда мы здоровались, я про себя отметил, что у вас нежная, но крепкая рука.

- Я не могу сказать, что виолончель - женский инструмент. Удержать смычок в руке ужасно тяжело. Но это не значит, что надо играть, как мужику. Или, не дай бог, подражать мужчине. Когда я играла на конкурсе им. Чайковского (это было сто лет назад!), профессор Вилькомирский, поляк, в интервью сказал, что Элеонора Тестелец - единственная из учеников Ростроповича, кто не пытается ему подражать, и в этом ее органика. Уж не знаю: или ума мне хватило, или интуиции. Я же его обожала...

В июне был очередной конкурс им. Чайковского, я сидела в жюри - Ростропович меня туда вписал. Для меня это наивысший момент признания - в ЕГО глазах. Значит, пришло время, когда он решил, что я могу быть судьей другим, понимаете?

А сам физически растаял. Верующий человек был и ушел достойно. Признаюсь вам, после этого у меня расшаталось здоровье, стало все болеть. Скажу честно, у меня было ощущение, что он меня за собой тянет. Перед конкурсом меня напичкали таблетками. Как я добралась - не знаю.

В один из дней поехали к нему на Новодевичье кладбище: холмик, газончик, крест православный и больше ничего... Знаете, когда в Риге я болела, то почему-то не плакала. А тут подошла на каменных ногах к могиле, стала рвать лепесточки и говорить вслух: это от Инги, это от Нины, это от всех моих учеников, от Вовки и Катьки - моих детей... И как хлынули слезы. И стыдно (вокруг народу полно), и остановиться не могу. Вышло все.

Когда приехала с конкурса, мне говорят: ты так хорошо выглядишь. Он меня как будто отпустил, вот клянусь вам. Не стесняюсь об этом говорить, потому что я в физическом смысле это почувствовала. Хотя, кто я ему такая, чтобы он меня отпустил или не отпустил?

- Как это кто? Вы - Элоиза! (Так шутливо Ростропович звал Элеонору.)

Хотелось тепла...

- Элоиза... Я теперь вспомнила, что он подарил мне возможность после конкурса два года у него заниматься бесплатно. Я приехала к нему в Таллин на урок, так он мне дал 40 рублей на обратную дорогу. А в следующий приезд я пришла к нему попрощаться после концерта. Он обнял меня и на ухо: «Элоизка! Люби меня, люби меня». У него была сильная потребность в тепле, и он чувствовал, что я его люблю.

- Выходит, Вишневская ему тепла не давала?

- Кто теперь знает?.. Стояли мы с одним петербургским профессором в консерватории у стенда с фотографиями Ростроповича. На одной он стоит вместе с Галиной Павловной - она же красавица, глаз не оторвать. И профессор говорит: «Все у него было хорошо, но с женой ему не повезло»...

Я с этим не согласна. Ему нужна была самая красивая на белом свете. Ему нужна была самая талантливая. Ему нужна была такая, в которую был бы влюблен весь свет. И она бы принадлежала ему.

Ему не нужна была другая жена! Но тепла, видимо, не хватало.

Роман с виолончелью

- Как вы, «классик», относитесь к «Апокалиптике»? Попса, как ни крути...

- Оч-чень нормально. Каждый ищет в жизни свой путь. Если эти ребята первые придумали, что виолончель можно насиловать настолько, что она приводит в экстаз молодежь, - они только популяризируют этот инструмент. Более того, у меня была мысль позвать их на фестиваль Ростроповича, чтобы они сыграли на Домской площади. У нас денег не хватило их позвать, они дорогущие.

- Виолончель сегодня инструмент жизнеспособный? Все ведь как-то отмирает постепенно.

- Как посмотреть. Мне кажется, что апогей расцвета пришелся на Ростроповича. Как бы мы все ни тужились, ни пыжились... Я-то всегда обхожусь тем, что есть, но мои друзья, ученики мастера, может, втайне и мечтали бы приблизиться к нашему кумиру. Но ничего не получается. Уже все состарились, и никто не превратился в Ростроповича, к сожалению... А может быть, и к счастью? Все же идет по спирали. Придет время, и боженька даст кому-нибудь такой дар.

Ростропович мне однажды сказал (не знаю, может, это было минутное настроение): «У меня по-настоящему было два талантливых ученика» и назвал Медею Абрамян и меня. Это, может, потому, что и во мне армянская кровь есть. Что-то такое он в нашем звуке слышал... Я обалдела. Не знаю, мистика это, случайность или совпадение, но кто ж его просил это говорить? Зачем?! Он же умный человек.

...Элеонора Иоанновна переняла от Мастера эстафету и продолжает учить.

- Из моих воспитанников (почти 60 человек!) единицы таких, с которыми я слышу одинаково. А ведь я их учу так, как сама слышу. Воспринимают все, но один - до такого уровня, другой идет глубже. Вот Кристинка Блаумане в этом смысле будет еще копать и копать. Для нее, как и для меня, техника - просто средство, чтобы понять, для чего сочинена эта музыка.

У меня в этом году студентов больше, чем когда-либо. Целых девять. Что меня заставляет? Ничего! Я люблю свое дело, и когда человек ко мне приходит, стараюсь ему помочь.

- Не можете отказать?

- Нет. Категорически нет!

поздравляем!

Кристина Блаумане (живет в Лондоне, концертмейстер группы виолончелей оркестра «Амстердам Симфониетта», ее обожают в России):

- Она меня раскрыла творчески. Занималась с нами с огромной энергией и такой же энергии требовала от своих воспитанников. Даже теперь перед концертами я ловлю себя на том, что думаю: «Она хотела, чтобы я сыграла так - с полной отдачей до последней нотки, а не себе под нос».

Марис Виллеруш, профессор Латвийской музакадемии :

- Рад, что мы вместе продолжили школу нашего выдающегося учителя Эвалда Берзинского и гениального Мстислава Ростроповича. Их труд, вложенный в нас, мы передаем дальше. Желаю Элеоноре здоровья и продолжения этого великого труда.

Валтер Пуце и Антон Троцюк, участники популярного трио Melo M (наша «Апокалиптика»):

Валтер: - Одно время я хотел бросить классику, играть только в Melo M, но она меня поддержала морально и много дала как виолончелисту. Собственно, она вытащила меня из ямы, помогла соединить в себе классику и популярную музыку

Антон: - Был период, когда я год не играл, а благодаря ей вернулся к виолончели, стал снова заниматься... Она душу свою отдает каждому ученику.

Сергей НИКОЛАЕВ