“Мне было шесть лет, когда родители впервые отве­ли меня в кино. Я очень ждал этого момента. Для этого мне пришлось быть и послушным, и паинькой, и вообще всем тем, кем не хочется быть в эти годы. Но кино гип­нотизировало меня, и я ради этого жертвовал всем, чем мог.

И вот этот день настал. Мы пришли в зал клуба. Все расселись по своим местам. Я увидел перед собой белый квадрат. Смотрел на него. Но потом погас свет, и в зале наступила тишина. Было темно и тихо. Вот что значит КИНО - сидеть вот так в темноте и смотреть вперед, чего-то ждать. Я был счастлив. Я постигал какое-то таинство... И сейчас для меня КИНО - это ожидание че­го-то необычного, загадочно-чарующего...”

Эта маленькая новелла под названием “Кино” была напечатана в журнале “Советский экран” после смерти ее автора, кинорежиссера Евгения Ефимовича Карелова. Предваряя ее публикацию, народный артист страны Борис Чирков написал о том, что как художник Карелов мог бы еще многое открыть нам...

Конечно, это так. Но и сделанного им при жизни слишком, наверное, много для сердца одного человека.

Его друзья говорили, что неистощимая энергия Карелова беспокоила окружающих. Душевная его растревоженность будоражила. “В его присутствии, - вспоминал оператор-постановщик Макаров, - надо было что-то предпринимать, делать, искать какие-то ответы. И так было с первого фильма”.

А их, откровенных, чистых, тревожных, на счету Карелова немало. У нас, к сожалению, слишком короткая память. Пусть не у всех, но у большинства бесспорно. Так давайте все-таки вспомним его работы: “Служили два товарища”, “Третий тайм”, “Дети Дон-Кихота”, “Семь стариков и одна девушка”.

Гранды отечественного кинематографа Сергей Гера­симов, Сергей Бондарчук, Николай Крючков, Евгений Матвеев и Анатолий Папанов утверждали, что работал Евгений Ефимович азартно, весело, самозабвенно.

Грандам надо верить, да и сама жизнь Карелова под­тверждает сказанное о нем после нее.

Не секрет, что Карелов обожал работать для “Фити­ля”.

- Как только Михалковым, - говорил он в одном из своих интервью, - был создан сатирический журнал, мне, как и каждому режиссеру, захотелось попробовать свои силы в жанре сатирической миниатюры. На пер­вый взгляд, это казалось довольно несложным - снять ленту в 70-100 метров, то есть на две-три минуты. Ведь до этого приходилось снимать полуторачасовой фильм.

На деле все оказалось гораздо сложнее. Если в доку­ментальном сюжете факты “работают” сами, то в игровом должны “работать” образы и характеры, художест­венное обобщение.

Кстати сказать, Карелов долго не решался приняться за сценарии для “Фитиля”. Но однажды, по его призна­нию, рискнул и рассказал Михалкову замысел сюжета “На троих””. Тот идею одобрил и даже дал несколько дельных советов.

- Конечно, - говорил Карелов, - без таких отлич­ных актеров, как Ролан Быков, Михаил Пуговкии и Са­велий Крамаров, мне бы не удалось добиться положи­тельного результата.

После первого удачного опыта эксцентрической пантомимы для “Фитиля” Евгений Ефимович написал и снял сюжеты “Где же справедливость?”, “Любовь с первого взгляда”...

Но не эти, конечно, работы принесли Карелову успех и славу. И даже не комедия “Семь стариков и одна де­вушка”. Картина, утверждал Борис Чирков, посвящена спортивным проблемам. Обращение к этой теме, счита­ет актер, не случайно. Режиссер любил спорт и в Феде­рации спортивного фильма считался одним из актив­нейших членов.

Человек Евгений Ефимович был действительно спортивный. Есть в его биографии интереснейший факт. Поступая после школы в Государственный инс­титут кинематографии, юноша неожиданно срезался на собеседовании о видах искусства. Тогда во ВГИКе такое не прощалось; Что же делать? Карелов решительно сда­ет документы в областной педагогический институт на факультет физического воспитания. Близкий его друг Николай Николаевич Гарновский убежден: педагогика и физвос очень пригодились впоследствии кинорежиссеру.

Через год Евгений Карелов сдает все экзамены в главный “киношный”институт, а в 1955 году с отличи­ем заканчивает ВГИК.

А как же с педагогикой и физическим воспитанием? И тут все в норме. Работая на киностудии “Мосфильм”, он по вечерам занимался в педвузе и тоже его успешно закончил.

Первой картиной Карелова, о которой заговорили, которая сделала его имя знаменитым, была, на мой взгляд, кинолента “Нахаленок”. Главного героя в ней, пацана Мишку, играл шестилетний мальчишка Вовка Семенов. В конце фильма, прощаясь с отцом, он дол­жен, по замыслу режиссера, горько плакать.

- Скольких же мне стоило трудов, - вспоминал Ев­гений Ефимович, - добиться от совсем еще юного ак­тера глубокого вхождения в роль. Он никак не мог про­чувствовать горе, постигшее Мишу. Слушал меня вни­мательно, а когда включали мотор, никак не хотел пла­кать. Наконец, заявляет мне: “А вы, дядя Женя, за­плачьте сами. Я посмотрю, как у вас получится”.

Пришлось режиссеру перевоплощаться в шестилет­него героя шолоховского рассказа. Входил в эту роль не раз, пока Вова не заплакал по-настоящему.

“Нахаленка” повезли на строгий суд самому Шоло­хову. Когда в клубе станицы Вешенской кончился про­смотр и все вышли в фойе, Михаил Александрович за­курил и сказал: “Хорошая картина – смеешься, и слеза прошибает”.

- Сразу же, - вспоминал позднее Карелов, - мы стали задавать волновавшие нас вопросы: как отражен быт, как решены характеры и типажи, пейзажи, костю­мы и т.д.

- Похоже. Хорошо. Есть, конечно, неточности, но это мелочи, - отмечал Михаил Александрович.

Вслед за писателем картину смотрели дети, а вече­ром собрались станичники. “После просмотра, - рас­сказывал Карелов, - началось обсуждение. Один из высту­пающих заявил: “Жаль, конечно, что фильм не снимал­ся на наших хуторах и в станицах, но “Нахаленок” всем понравился, и мы передаем студии и группе донской по­клон и спасибо”.

Большинство зрителей Вешенской, всей страны схо­дились в том, что “Нахаленок” - фильм живой, сделан­ный свободно, “с присущим, - как заметил оператор-постановщик В. Макаров, - Жене юмором”.

“Третий тайм”, “Служили два товарища” зритель так же принял как свои, народные фильмы.

“История, рассказанная сценаристами Юлием Дунским и Валерием Фридом, - писал журнал “Смена” в 1968 году, - непохожая на все предыдущие о граждан­ской войне. “Служили два товарища” - это героическая баллада о тех, кто погиб накануне победы, в последний день гражданской войны, быть может, от последней пу­ли. Светлое и горькое, радостное и грозное - все, чем было пропитано это тревожное и драматичное время, - пронизывает каждый эпизод фильма”.

Шестьдесят восьмой год. Боже, как давно это было... Олег Янковский - молодой актер Саратовского театра - в одной из главных ролей, бывшего студента, фото­графа Андрея Некрасова.

Такой же молодой, но уже известный Ролан Быков - нетерпимый товарищ Некрасова Карякин. Какая удача, что именно этих двоих выбрал режиссер.

Разное совершенно прочтение роли в “Детях Дон-Кихота” Анатолием Папановым и Евгением Кареловым тоже не помешало им снять прекрасный фильм. А ведь споры между ними были горячие. Папанов уходил, и на роль врача - Дон - Кихота пробовали других актеров. Но мудрый и терпеливый Евгений Ефимович понимал: лучше Папанова роль эту никто не сыграет.

Мудрость эта и терпение, полагаю, достались Ка­релову от матери, Марии Андреевны, прожившей прекрасную и трагическую жизнь.

7 января 1984 года ей исполнилось восемьдесят лет. Помню, как в районной газете “Подольский рабочий” была напечатана накануне ее восьмидесяти­летия заметка под названием “Научила нас и воспитала”. Седая женщина смотрела с помещенной под заметкой фотографии грустными глазами. Как много ей сказали в тот день хороших, добрых слов. Да и что, кроме искренней благодарности, могла заслу­жить Мария Андреевна, проработавшая столько лет учительницей русского языка и литературы, а потом, с 1951 года и до самого ухода на пенсию, директором четырнадцатой школы.

Ей написали письма ее бывшие ученики. Те, кто был поближе, в родном городе, принесли цветы, звонили по телефону. Поздравили мать и две ее дочери, тоже ставшие учительницами.

Но не было больше самого главного. Не было рядом двух сыновей - Бориса и Жени, так рано ос­тавивших ее в этой жизни.

Недавно старый друг Карелова Николай Николаевич Гарновский показал мне фотографии рабочих моментов съемок многих фильмов Карелова. Удивительное было ощущение. Его даже не передашь словами. Во-первых, конечно, интерес. Все-таки рядом, в самых непринужденных позах стоят загримированный под командира времен гражданской Анатолий Папанов, Николай Гри­ценко - главный “злодей” из “Двух капитанов”, и Евгений Карелов в цивильном костюме с галстуком.

А вот Владимир Высоцкий в офицерской шинели без погон, Олег Янковский в гимнастерке образца 1917-го года, Евгений Матвеев с генеральскими ромбами... А рядом с популярными актерами улыбающийся, сердитый, спорящий, убеждающий Евгений Ефимович Карелов. Даже фотографии дают представление о том, как неистово и самозабвенно работал этот человек.

Последняя работа Карелова - шестисерийный теле­визионный фильм “Два капитана”. Почему вдруг телевидение?

Известно, что задолго до решения Карелова снять фильм В. Каверин и Е. Габрилович пытались в полуторачасовой ленте передать драматургию романа “Два капитана”. Но работа соответствовала художественному произведению только в сюжетном отношении.

И вот Каверин встретился в работе над телефильмом Кареловым. Этот режиссер, по мнению автора “Двух капитанов”, понимал роман так же, как и он. Увидел в нем не только увлекательное повествование с острым сюжетом, а понял его сущность, наполненную человеческими страстями, неистребимой волей, благородными стремлениями, “то есть все то, что я по мере своих сил и возможностей хотел выразить”.

Когда по телеэкранам страны прошла последняя серия “Двух капитанов”, Николай Николаевич Гарновский спросил Карелова: в чем, по его мнению, сила притяжения, истоки популярности этого романа?

- Думаю, - ответил Евгений Ефимович, - в самой природе нравственных проблем, которые решает произведение: проблем воспитания высоких человеческих, гражданских качеств, становления сильного, мужественного и энергичного характера.

Как все же не хватает этого человека сегодня, как недостает его фильмов! Как нужны были бы они в наше мутное и тяжелое время...

А много ли сегодня режиссеров, которые идут в кино, сохраняя, подобно Карелову, любовь к русской литературе, всегда остававшейся проповедницей добра, человечности, гуманизма? Лично я смог бы их перечесть по пальцам. У остальных в “творческом багаже” один набор: порнуха и чернуха.

Время, скажут, нынче иное, потому и фильмы не те. И, кто знает, были бы так популярны сегодня работы Евгения Карелова?

И все-таки я уверен: покажи сегодня по телевидению “Детей Дон-Кихота”, “Служили два товарища”, “Двух капитанов”, “Нахаленка” - пользы было бы куда больше, чем  от этих сопливо-слезливых мыльных опер о богатых, которые время от времени плачут.

Юрий КОЗЛОВСКИЙ.