Хазин / Экономика  67

Здравствуйте. У микрофона Михаил Хазин.

Начинаем нашу сегодняшнюю передачу. Как всегда, когда я в студии, опрос: «Нужна ли в нашей стране цензура в достаточно широком смысле этого слова?»  Ответ: «Да, цензура нужна» - (8)495-134-21-35. Ответ: «Нет, не нужна» - (8)495-134-21-36. Третий вариант: «Поскольку мы живём при капитализме, всегда будет цензура в пользу капиталистов» - (8)495-134-21-37.

Я объясню, почему меня взволновал этот вопрос. В результате разного рода пертурбаций я оказался членом Общественного совета при Министерстве культуры. Эта тема меня сильно взволновала, как человека консервативных взглядов. Меня, например, дико раздражает, когда в театре в спектаклях у нас показывают (я не боюсь этого слова) голые жопы. Я это сказал в ролике, и YouTube заблокировал этот ролик, поскольку детям до шестнадцати лет запрещено. Театр и культура должны учить разумному, доброму и вечному, а не потакать низменным инстинктам. Кроме того, у нас есть специфические режиссёры, которые ставят спектакли о тяжёлых переживаниях бандеровцев, когда «кровавая» Россия вторглась на территорию Украины. Правильно ли, что такие люди получают бюджетное финансирование?

Мы закончили голосование. 48% считают, что цензура нужна. 12% считают, что она ни в коем случае не нужна. 40% считают, что, у кого есть деньги, разберутся с любой цензурой и не допустят, чтобы информация о них попадала в СМИ. С последними имеются проблемы. Я расскажу типичную бытовую историю. В доме, в котором я жил, комитет жильцов пытался заставить строителя устранить недостатки. В результате к председателю комитета пришли люди и предложили ему либо в течение трёх дней уладить отношения с застройщиком, либо предложить ему выбрать статью, по которой его посадят. Я не буду объяснять, как крупный застройщик связан с властями. Но сама по себе эта история очень показательна.

В Министерстве культуры было заседание, на котором мы обсуждали следующее обстоятельство. Я считаю, что есть темы, участие в которых автоматически закрывает возможность для организатора на какой-то срок получать государственное финансирование. Если певец матерится со сцены – это значит, что ни в телевизоре с федеральными частотами (это должно быть в условиях лицензии), ни в государственных концертных залах они не имеют права получать бюджетное финансирование на какой-то срок. Если слабое нарушение (произнёс нецензурное слово) – на три года; если жестче – на пять лет; если спектакль о мучениях бандеровцев – лет на десять (если там нет признаков уголовной статьи, поскольку пропаганда фашизма в нашей стране законодательно запрещена). Я считаю, что это очень важная тема – с этим согласна половина наших участников. Но возникает вопрос: какие темы? Это и есть политика государства в сфере культуры. Она достаточно жёстко проводилась в 40-е годы. Это дало довольно сильный результат. Тот взлёт культуры, который был у нас в 60-е – 70-е годы (в том числе кино), во многом связан с этим. Та цензура, которую проводил СССР в 40-е годы (во многом, конечно, и война была базой для этого), сыграла свою очень важную роль.

Я рассчитываю, что мы на «Авроре» попытаемся поднять эту тему – устроить общественное обсуждение, какие темы нужно включить в заведомо закрытые для бюджетного финансирования. Я считаю, что это мат в публичных местах; это пропаганда фашизма в любых вариантах; пропаганда русофобии (распространение заведомо ложной информации об истории России – типичный пример, когда общество «Мемориал» начинает рассказывать о тридцати миллионах убитых и репрессированных; если исходить из этой логики, произведения небезызвестного автора Солженицына должны быть запрещены, в том числе к изучению в школах, поскольку в них заведомая ложь по поводу истории нашей страны). Я думаю, что мы договоримся с Министерством культуры. Может, Министерство культуры это продублирует. Но поскольку это официальная структура, то ожидать, что они что-то сделают быстро, не представляется возможным.

Мне пишут: «Кто у нас ответственный за идеологию? Матерщинник и алкоголик Шнур не сходит с Первого канала».

Михаил Хазин: Шнур – это человек, который в состоянии зарабатывать себе сам. Ему не нужны ни бюджетные дотации, ни Первый канал. Сам по себе Шнур может быть на Первом канале. Я имел в виду его концерты. Это надо очень тщательно отрабатывать - что можно, что нельзя. Если певец из себя что-то изображает и начинает материться со сцены, то как физическое лицо он может где-то присутствовать, а вот песни его на какой-то срок должны быть запрещены. Ну, не умеешь себя вести – не лезь в публичное пространство! Кто заплатил деньги сам и пришёл тебя слушать – молодец. А заниматься рекламой – нет!

«Так Шнур вроде тоже в Общественном совете».

Михаил Хазин: Нет. Я его там не видел.

Мне пишут: «Михаил, не проводите передачи в отдалённом режиме. Вы слышали, какая фигня была в прошлый раз?»

Михаил Хазин: В регионах плохо работает Интернет. Причём это как-то связано с погодой. Когда погода хорошая, Интернет работает хорошо; когда погода плохая, Интернет работает плохо. Может быть, это связано с тем, что, когда погода плохая, народ не гуляет, а сидит в Интернете; и нагрузка на сеть высокая.

Мне пишут: «Фильм «Любовь и голуби» весь порезали и перекроили. Фильм мог и не выйти. Вы такой цензуры хотите?»

Михаил Хазин: В ноябре 2014-го года я летел а аэроплане в город Вашингтон. Рядом со мной летел режиссёр этого фильма Меньшов. Я ему говорю: «Что ж вы порезали, как там пляшет, изображая из себя алкоголика, Юрский?» Он мне говорит: «Михаил Леонидович, не поверите – резал и плакал. Но сделать ничего не мог. Дело не в цензуре, а во временных лимитах. Очень много сцен, которые были формально не связаны с основной сюжетной линией, мы вырезали. Теоретически, по нынешним временам, можно было это и оставить» Это не цензура в чистом виде. В Голливуде тоже была сильная цензура в 40-е, 50-е, 60-е годы.

Немного о прошедшей неделе. С моей точки зрения, на прошлой неделе, в стране произошла революция. Я не декларирую некую официальную позицию. Я занимаюсь анализом текущих событий. Если что-то, что мне кажется принципиально важным, происходит, я пытаюсь эту вещь каким-то образом протрактовать. Это совещание по экономическим вопросам под руководством Путина в среду. На этом совещании Путин сказал, что нам надо запускать новый инвестиционный цикл. Казалось бы, это вещь простая, но не до конца. Вся политика наших денежных властей (что Министерства финансов, что Центробанка), со времён Гайдара в 90-х, была направлена на то, что инвестиции в нашей стране могут быть только иностранными. Сегодня абсолютно понятно, что иностранных инвестиций не будет в ближайшее время по причине американских санкций и по многим другим причинам. Было небольшое исключение – это конец 1998-го – 2002-й год, когда председателем Центробанка был Геращенко, который обеспечил темпы экономического роста до 15% в год. В 1999-м – 2000-м это был восстановительный рост после дефолта. Но уже в 2001-м, 2002-м, 2003-м Геращенко уже ушёл, но экономический рост ещё продолжался; он начал падать с 2004-го года; потом возобновился в 2007-м – 2008-м в связи с резким ростом цен на нефть. Рост 1999-го – 2002-го был связан с правильной кредитно-денежной политикой. И это были рублёвые инвестиции! Рост 2006-го – 2007-го был связан с иностранными инвестициями. Инвестиционный цикл у нас может быть только рублёвый. Вместе с тем Центробанк и Минфин всей своей политикой запрещают рублёвое инвестирование. Политика МВФ в отношении России с 1991-го года состоит в базовом принципе: не должно быть такого, чтобы российская экономика воспроизводилась за счёт рублёвых инвестиций. Наши денежные власти, по приказу МВФ, запрещают рублёвые инвестиции. У меня есть текст на https://khazin.ru, в котором я подробно объясняю просто цифры. У нас частный внутренний спрос всего 50% при норме около 70%; у нас чрезвычайно низкая монетизация экономики; у нас очень низкая доля малого и среднего бизнеса (это как раз частные инвестиции); у нас весьма низкий уровень инвестиционной активности.

В этой ситуации требование Путина запустить новый инвестиционный цикл – это требование к Центробанку и Минфину отказаться от политики МВФ. Представить себе, что Набиуллина откажется проводить политику МВФ, я не могу. Что касается Силуанова – тут вопрос сложный. Я склонен считать, что он не мытьём, так катаньем будет пытаться проводить политику МВФ. Второе требование: Путин сказал, что он требует роста 5-7% в части объёма прироста рублёвых инвестиций. При нынешнем уровне монетизации экономики это невозможно. Это возможно только в том случае, если Центробанк изменит кредитно-денежную политику. 5-7% прироста чистых инвестиций – при нашей недомонетизированности и недоинвестирования – это 7-10% экономического роста. 7-10% экономического роста – это результат, который будет достигнут в том случае, если мы перейдём к нормальной политике увеличения монетизации экономики. Это принципиально противоречит позиции МВФ и позиции руководства Центробанка, возглавляемом сначала Игнатьевым, а потом Набиуллиной. Третье: Путин сказал, что он рассчитывает, что эта работа будет проводиться правительством и Центробанком совместно. Фактически он потребовал от Центробанка взять на себя ответственность за экономический рост в стране. С точки зрения той линии, которая выдерживалась в нашей стране почти тридцать лет, это революция. Получится из этого что-нибудь или не получится – вопрос отдельный. Нынешнее правительство не сможет запустить экономический рост, потому что там нет соответствующих кадров; и институциональная структура правительства не позволяет принимать решения. Нынешнее правительство может принимать решения только, если есть внешний координационный центр. В части кредитно-денежной политики координационный центр – это МВФ. В части всего остального – это механизм коррупционного согласования. Вот почему так сложно бороться в нашей стране с коррупцией. Если ты хочешь какое-то решение – ты должен либо сам его проплатить, либо должен найти кого-то, кто его проплатит. Другим способом заставить это правительство работать невозможно, вне зависимости от персоналий. Там слишком много параллельных контуров генераций решений. Раньше был механизм внешней координации через ЦК КПСС. У нас нет сегодня ЦК КПСС. В Администрации Президента нет людей, которые могут ставить задачи правительству. В 90-е годы была попытка сделать такой центр – Экономическое управление. Но совместными усилиями, в рамках коррупционного согласования, правительством и руководством Администрации Президента, которое тогда возглавлял Юмашев, эта тема была благополучно закрыта. Экономическое управление было разогнано. С тех пор даже попыток не было.

Если предположить, что Путин реально решил разрушить либеральный консенсус, то это очень важное обстоятельство. Это радикально меняет всю историю нашей страны. Мы тридцать лет жили в либеральном консенсусе. Были попытки отойти от него втихаря, которые предприняли Маслюков и Геращенко. Но их сил хватило ненадолго. Сейчас мы должны вернуться к этой ситуации – к ситуации, при которой рублёвый ресурс существует и работает в интересах нашей страны и нашего общества. Это принципиальная вещь ещё потому, что всё среднее звено российского аппарата (и по большей части верхнего) – это люди, выросшие в рамках этого либерального консенсуса, которые в принципе не могут работать на созидание; у них рефлексы совершенно другие. Это означает, что в ближайшее время нас ждут колоссальные кадровые чистки. Эти кадровые чистки будут работать не в смысле поиска людей, которые могут решить проблему – их просто нет. Задача будет ставиться так: сделайте, пожалуйста, данную работу. Прошло три месяца; работа не сделана – всех уволить. Я предлагал простую схему. Нужно брать все поручения Президента; сложить их в стопку – в год это пятьсот-восемьсот. Если предполагать, что два-три поручения в день – значит, их под тысячу. Дальше смотреть ответ правительства. В ответе правительства (на обратной стороне, визовом варианте) стоят визы… согласования. Дальше смотреть: выполнено поручение – не выполнено. Все, кто написан на задней стороне, кто согласился с этим, - им выговор. Берём вторую бумажку, смотрим: кто не сделал – выговор; если был выговор – строгий выговор. И так всё руководство правительства при этом вылетит. Кто-то скажет: оно сменено. Это верно. Сменены руководители аппарата правительства, его заместители. Начальники департаментов, начальники отделов никуда не делись. Это люди, которые работать не будут ни при каких условиях. 90% - это лоббисты каких-то конкретных структур. Они вообще не должны работать. Я часто объяснял, с чем связано то, что у нас аппарат больше в три раза, чем он был во времена СССР, хотя функционал уменьшился. Большая часть чиновников – это не люди, которые чем-то занимаются; это смотрящие от крупных финансово-промышленных групп, которые следят за тем, чтобы тот финансовый поток, который получали их группы, не уменьшался, а возрастал. Если от этих людей потребовать результаты, с точки зрения работы, ничего, кроме истерики, вы не получите.

Из-за того, что будут происходить очень сильные изменения, откроются кадровый лифты. Очень большое количество людей столкнутся с этими кадровыми лифтами достаточно скоро. Моё предложение поучаствовать в наших семинарах, о которых вы можете прочитать на сайтах https://khazin.ru и https://aurora.network, связано с тем, что очень обидно будет, если для вас двери откроются, а вы к этому будете не готовы. У нас снова, как и в начале 90-х, ситуация, при которой открываются кадровые лифты.

Возвращаемся в студию. У микрофона Михаил Хазин. Начинаем отвечать на вопросы слушателей.

Михаил Хазин: Слушаю вас.

Вопрос: Здравствуйте, Михаил. Это Виктор Михайлович из Домодедова. Революции нужны солдаты. В одной из передач вы сказали, что нас ожидает смена кадров в большом объёме. Где нам взять такое количество кадров? Путин в своём обращении ничего не сказал о революции в системе образования.

Михаил Хазин: Это действительно проблема. Уровень образования резко упал. Молодые люди, которые хотят делать карьеру, в большинстве своём безграмотны. Им будет очень сложно, если вообще возможно. У них просто нет опыта; они не знают ни истории, ни географии - ничего. Придётся учиться. В конце 20-х – начале 30-х были рабфаки, где людей очень быстро натаскивали. Придётся что-то такое делать. Линия будет примерно такая же, как была тогда: человеку будет даваться задача невероятной сложности - либо он с ней справляется, либо не справляется; если не справляется – его увольняют. Его не обязательно репрессируют – просто увольняют. Будет очень высокоскоростная ротация кадров.

Михаил Хазин: Здравствуйте. Слушаю вас.

Вопрос: Артур, Астрахань. В одной из передач предложили такой вариант. Предпринимателю открывается счёт. Если он работает для бизнеса, налогами не облагается. Как только он начинает зарплату брать, его облагают. Сколько процентов Михаил Хазин предлагает посчитать – выгодно ли…

Михаил Хазин: Давайте не будем сейчас обсуждать конкретные схемы налогообложения. Я могу сказать совершенно точно, что мы категорически нуждаемся в изменении налоговой системы. Наша налоговая система была придумана в 90-е годы для страны, которая является сырьевым придатком. Именно поэтому такую важную роль играет НДС. У нас суровость российского законодательства всегда компенсировалось необязательностью его исполнения. Но налоговая служба, стараниями Мишустина, научилась заставлять бедных платить налоги. Богатых они не заставляют. Кто-то из чиновников налоговой службы сказал, что у нас не получится заставить богатых платить налоги. Надо, во-первых, чтобы они научились заставлять богатых платить налоги. Во-вторых, на бедных налоги нужно ослабить; налоги эти должны быть на потребление, а не на производство. Сегодня удар в основном по производству.

Михаил Хазин: Здравствуйте. Слушаю вас.

Вопрос: Здравствуйте. Нам мало одного часа. Когда повторы ваших передач?

Михаил Хазин: По части повторов ничего сказать не могу. Что касается «мало». На «Авроре» мы сделали режим прямого эфира. Сегодня в 13 часов, через после окончания сегодняшней передачи, звоните на «Аврору». В течение двух часов – с 13-ти до 15-ти я буду отвечать на вопросы. Хозяин-барин – поэтому некоторой свободы будет больше.

Михаил Хазин: Здравствуйте. Слушаю вас.

Вопрос: Добрый день, Михаил. Сергей Алексеевич. Президент дал поручение запустить инвестиционный цикл. Где в данный момент находится центральный генератор таких идей – в Администрации Президента?

Михаил Хазин: Это хороший вопрос. У меня на него ответа нет. Я не вижу сегодня официальных лиц, которые могут сделать такую вещь. Единственный человек из высокопоставленных, который это понимает, - это Белоусов. Но Белоусов очень слабый аппаратчик. Может быть, они обсуждали эту тему с президентом. Сейчас Белоусова направили в правительство, чтобы он попытался это реализовать. Но экономического штаба я пока не вижу. Поскольку экономических чиновников я знаю, я могу сказать, что его просто не существует. Путин решение принял. Согласование с Трампом и Си произошло, скорее всего, в середине декабря. Сразу после этого было перенесено послание – с марта на 15 января. Чтобы ни у кого не возникало иллюзий, оно было назначено на первый день Гайдаровского форума. Всем было сказано: на этот шабаш приличные люди ходить не должны. Что будет дальше – вопрос сложный. Ничего, о чём говорил президент, при руководителе Центробанка Набиуллиной сделать нельзя. Кто будет руководить Центробанком – не знаю. Мне кажется, что Набиуллина должна уйти к лету. Иначе это всё псу под хвост. Кто придёт на её место? Я тут слышал, что придёт Орешкин. Это сменить шило на мыло. Я не очень понимаю, какой в этом смысл. Когда уходил Игнатьев, все газеты писали, что точно будет Улюкаев. Я не берусь рассуждать на эту тему. Где штаб, какой штаб – я себе пока представить не могу. Кто готовит эти документы? Администрация Президента – в виде экспертного управления – этого делать не может; там просто нет людей, которые могли бы это делать сегодня. Что будет завтра – я не знаю.

Михаил Хазин: Здравствуйте. Слушаю вас.

Вопрос: Здравствуйте, Михаил. Вы говорили, что для повышения качества управления нужно несколько параллельных контуров выработки принятия решений. Не кажется ли вам, что более важная задача – объединение разных решений в единое целое? Например, решение использования конкретного ресурса (куда направить деньги – в одно место или другое) должно быть одно?

Михаил Хазин: Я ровно про это и говорил. Чтобы система работала, решение должен принимать кто-то один. Сегодня есть профильное министерство, которое говорит: я уже знаю, мы должны это сделать; вот бюджет; вот люди, которые могут это делать. Немедленно появляется Минфин, который говорит: во-первых, бюджет определяем мы; мы должны разделить его на кусочки; с каждым кусочком будет отдельное согласование; делать это будут те люди, которых укажем мы, а не вы. Дальше немедленно появляется аппарат правительства, который говорит: нет, все решения по бюджету мы должны утвердить; если не будет утверждено, вы его реализовать не сможете; исполнять его должны те, кого мы назовём. То же самое говорят вице-премьеры. Потом то же самое говорит премьер. В результате все эти решения надо согласовать. Как они согласовываются? Все потенциальные кандидаты приносят чемоданы. У кого самый большой чемодан, тот и исполняет. Возникает совсем смешная история. Если для некоторой программы нужно сделать двадцать подпрограмм, из которых две исполняет человек, связанный с заместителем министра финансов; три программы – человек, связанный с министром экономического развития; пять программ – связанный с вице-премьерами; пять программ – связаны с руководителями департаментов аппарата правительства; ещё человек восемь работают на секретариат премьер-министра. Надо ли объяснять, что это работать не будет? В прежние времена был ЦК КПСС. В 90-е годы был МВФ, на худой конец Сорос. Была группа, которая сидела у Гайдара; Гайдар говорил: нам МВФ выделяет деньги, которые должны пойти на то-то, на то-то. Я приведу историю, когда я сидел в Экономическом управлении осенью 1997-го года. Приходит к нам бумажка, в которой написано: «Распоряжение правительства: выделить четырнадцать миллионов долларов на разработку концепции реформирования малого бизнеса». Не на разработку программы реформирования, а на разработку концепции программы! Реформированием малого бизнеса тогда занималось Министерство экономики; курировала эту тему заместитель министра экономики Эльвира Набиуллина, которая по совместительству была ответственным секретарём Правительственной комиссии по связям с международными финансовыми организациями. Я совершенно обалдел! Это работа, которая требует, по тем временам, двадцать – двадцать пять тысяч долларов. Более того, это даже не нужно, потому что по формальным обязанностям Набиуллина эту работу должна была курировать, в рамках подчинённых ей департаментов Министерства экономики, вообще за зарплату. Я честно написал Ельцину: «Уважаемый Борис Николаевич, считаем выделение таких сумм на разработку концепции, которая предусмотрена должностными обязанностями, нецелесообразным. Пусть сначала предъявит концепцию. Если эта концепция удовлетворит правительство и Администрацию Президента, будем думать, сколько надо денег, чтобы эту концепцию превратить в полноценную программу». Мы только отправили это президенту – вечером прибежал любимый учитель Набиуллиной Ясин и стал орать Лившицу: «Мы уже договорились, а вы тут!» Это совершенно типичный пример. Этого быть не должно! Кто-то ещё спрашивает, почему Набиуллина работает на МВФ. Они, кстати, получили свои миллионы чуть-чуть позже, потому что они включили эту программу в более широкую схему, которую нам заблокировать не удалось.

Михаил Хазин: Здравствуйте. Слушаю вас.

Вопрос: Доброе утор, Михаил. Илья, город Москва. Россия сейчас является антинациональным государством?

Михаил Хазин: Я не очень понимаю, что такое антинациональное государство.

Вопрос: Это значит, политика, экономика и все социальные сферы России завязаны против русских.

Михаил Хазин: Именно против русских?

Вопрос: Да. То, что русские являются главным народом в России.

Михаил Хазин: Я думаю, что нет. У нас есть силы, которые пытаются сделать так, чтобы политика, которую проводили экономические власти, была направлена против национальных интересов страны в целом. У нас есть силы, которые пытаются развивать у нас национальную рознь (как и в любой имперской стране). Я считаю, что то, что произошло на прошлой неделе, что сделал Путин, - это как раз свидетельство того, что он собирается менять экономическую политику на то, чтобы выполнялись национальные интересы. Это вызовет серьёзное противодействие.

Вопрос: Вы можете назвать эти силы, который вы предполагаете?

Михаил Хазин: Это либеральная экономическая группа. Это команда Гайдара-Чубайса, с одной стороны, и семейная группа, с другой стороны.

Вопрос: Следующий экономический вопрос. Можете подробнее сказать, что будет происходить в России, с точки зрения экономики и социальных перспектив, если снизить ссудный процент практически до нуля – 0,1-0,2?

Михаил Хазин: Я не очень понимаю, что значит «снизить процент до нуля». Нужно проводить нормальную экономическую политику. Какой при этом будет процент – это вещь отдельная. Нужно при этом защищать наши интересы. У Центробанка две политики. И та, и другая коммерчески ангажированы по некоторым деталям. Первая политика – политика девальвации рубля, которая стимулирует валютных спекулянтов. Мы видим, как они это блестяще разыграли в 2015-м году. Есть политика типа Carry trade – когда они, пользуясь высокими ставками у нас и при этом поднимая рубль, зарабатывают на этом деньги. Это хорошо видно. Предыдущий год курс рубля укреплялся. Почему? Потому что они проводили политику Carry trade. Видимо, она закончилась, потому что рубль немножко девальвировали недели две назад. Нам необходимо иметь валютную политику и кредитно-денежную, ориентированную на интересы экономического роста. Для этого нужен штаб, который объясняет, как будет проходить экономический рост; какие цели и задачи. К сожалению, такого штаба сегодня нет. Сегодняшнее правительство этого сделать не может и по причине институциональной, и по причине кадровой слабости, и по причине того, что Центральный банк ему не подчиняется и демонстративно работает против.

Михаил Хазин: Здравствуйте. Слушаю вас.

Вопрос: Здравствуйте. Город Запорожье. Я правильно понимаю, что человек, являющийся, по своему убеждению, антисталинистом и антисоветчиком, постоянно выступающий на фоне задрапированного картоном мавзолея, рассказывающий при этом о недопустимости переписывания истории, должен подписать что-то не просто на Ялте-2, а на Мальте-2?

Михаил Хазин: Я не очень понимаю, что такое «Ялта-2». Идея повторения Ялты бессмысленная, поскольку Ялта – это был результат войны. Сегодня более сложная конфигурация. Что касается того, что Путин является антисоветчиком и как бы русофобом – это вопрос сильно спорный. Я в этом совершенно не уверен. До меня доходят некоторые слухи – какие требования предъявляли американцы к кандидатам на пост премьер-министра России в 90-е годы. Это было требование отдать всё. Человек, который стал президентом, должен был играть в чрезвычайно сложные игры. Он должен был постоянно обманывать тех людей, которые на него давили. Путин стал президентом в 2000-м году. Но при этом первый раз вслух предъявил претензии Западу в 2007-м, на знаменитой Мюнхенской конференции. То есть по истечении достаточно длительного срока. А в реальности он смог сказать, что Россия добилась независимости, только в своём послании в январе этого года. Я, как человек, который занимается экономикой, могу сказать, что в реальности в экономической политике мы ещё независимости не достигли. МВФ по-прежнему определяет много чего. У нас мвфовская налоговая политика; у нас мвфовская бюджетная политика; у нас мвфовская валютная политика; у нас мвфовская кредитно-денежная политика. Эта политика ведёт к разрушению российской экономики – семь лет непрерывного спада. Да, на общем фоне это не чувствуется, потому что спад сегодня у всех. Но при этом теоретически судьба, которая нам грозила, – это судьба Украины последних лет. То, что сделали с Украиной последние пять лет, - это то, что ожидало нас в 2000-е годы. И только Путину удалось с этого пути свернуть – за что ему нужно ставить памятник. Он не мог одновременно решать и внешние задачи, и внутренние. Как мы видим, внешние задачи он решил к декабрю 2019-го года. И как только он их решил, он начал решать задачи внутренние, перенеся послание с марта на январь и запустив эту программу. То, что он отказался от либерального консенсуса – это не только его выступление на экономическом совещании в среду. Это большой набор разного рода действий, симптомов и так далее. Я выступаю как аналитик. Я вовсе не настаиваю на том, что моя позиция единственно правильная. Но я пытаюсь оценить, что реально происходит. Я вижу, что в нашей стране пошли позитивные процессы – что меня очень радует.

Михаил Хазин: Здравствуйте. Слушаю вас.

Вопрос: Здравствуйте, Михаил. Меня зовут Дмитрий, я из Москвы. Мы постоянно слышим о каких-то достижениях Путина, его международных победах. При этом мы видим, что жизнь людей становится всё хуже и хуже. Есть ли эти победы и достижения на самом деле? Если они есть, зачем они нужны?

Михаил Хазин: Нельзя решить все задачи одновременно. Если у вас есть два противника, то сначала нужно разбить одного, потом, договорившись с одним, разбить другого. Потом вернуться к первому. Путин договорился с либеральной элитой и начал вытаскивать Россию во внешней политике. И он её вытащил. Сегодня Россия – один из трёх мировых лидеров на политическом поле. Это признают все. Даже Меркель, которая весной прошлого года сказала, что её задача – вытащить Германию на уровень мировых политических тяжеловесов – США, России и Китая. Путин справился с внешней силой. А теперь он будет справляться с внутренней. Всё, он уже не может отвернуть; он объявил об этом. Для того чтобы сказать эти слова, много чего нужно было сделать. В этом смысле у него пути назад нет. Посмотрим.

Михаил Хазин: Здравствуйте. Слушаю вас.

Вопрос: Михаил Леонидович, я спрашивал вас про роль Владимира Мау в отношениях с Парижем. Нет ли, по вашим сведениям, скрытых причин отдельного награждения Владимира Александровича 30 декабря большим орденом? Что вы думаете про список российского влияния на Лондон? Возможен ли некий прикорм из России официального Лондона?

Михаил Хазин: Какой орден дали Мау?

Вопрос: Я не помню… Невского…

Михаил Хазин: Не знаю. Не берусь сказать. Мау – это видный представитель либеральной команды. Я думаю, что его ждёт уход в небытие. Что касается конкретных тактических деталей – это вопрос сложный, деликатный. В них нужно разбираться. У меня на это нет желания и сил.

Наше время подходит к концу. В 13:00 на радио «Аврора» два часа я буду в прямом эфире отвечать на вопросы. Жду вас всех через неделю. На этом наше время истекло. У микрофона был Михаил Хазин. Благодарю за внимание. До свидания.