Вырабатывая бесценную энергию победы

История энергетической отрасли времен Великой Отечественной войны хранит в себе множество эпизодов героизма советских энергетиков. Каждый, кто в упорных трудах под авианалетами и артиллерийским огнем продолжал защищать свои «боевые позиции» в цехах ГЭС и ТЭЦ, трудился день и ночь в угольных шахтах и на нефтепромыслах понимал, что победить врага без энергии не возможно. Обеспечивая энергоснабжение фронта и тыла, они – советские работники ТЭК, по-своему обороняли Москву, прорывали блокаду Ленинграда, участвовали в переломной битве под Сталинградом.

• ОБОРОНЯЯ ЭНЕРГЕТИКУ МОСКВЫ
• ЭНЕРГЕТИЧЕСКАЯ БЛОКАДА ЛЕНИНГРАДА
• БИТВА ЗА СТАЛИНГРАДСКУЮ ГРЭС

ОБОРОНЯЯ ЭНЕРГЕТИКУ МОСКВЫ

Строительство электрозаграждений вокруг столицы

Когда дивизии врага, преодолев сопротивление, устремились к Москве, специалисты Военно-инженерного института и Наркомата электростанций получили задание построить и ввести в действие высоковольтные оборонительные сооружения на подступах к городу. Командование Западного фронта сформировало 8-й отдельный инженерно-строительный батальон при Управлении спецработ (УСРЗФ).

Уже к октябрю 1941 года задача была выполнена: на 300 км протянулось построенное батальоном электрифицированное высоковольтное полукольцо от Домодедово до Ленинградского шоссе через Подольский, Краснопахорский, Нарофоминский, Кунцевский, Красногорский и Химкинский районы Московской области. Также было построено свыше 30 подземных подстанций блиндажного типа мощностью в 6-10 кВт. Они получали напряжение от высоковольтной сети Мосэнерго и питали оголенные провода, подвешенные на изоляторах.

Специальная диспетчерская служба Управления заградительных сооружений была связана с диспетчерским пунктом Мосэнерго, организованным в одном из служебных помещений станции метро «Площадь Свердлова» (сейчас – «Театральная»).

Из воспоминаний М.Ф. Иоффе, начальника Управления специальными работами Западного фронта, генерал-лейтенанта в отставке:

«Немецкие войска на подмосковных рубежах нигде не преодолели электрозаграждения. Попытка пехоты противника прорваться в районе деревни Козино (у Волоколамского шоссе) привела к тому, что несколько десятков гитлеровцев были смертельно поражены электрическим током. Это снизило темпы продвижения немецкого войска».

Помимо стационарных электрозаграждений при обороне Москвы применялись электризованные сети, которые питались от специальных передвижных электростанций. Очень эффективными оказались и электроуправляемые противотанковые и противопехотные минные поля.

Опыт использования мощных высоковольтных заграждений в сочетании со взрывными устройствами, управляемыми по радио, в дальнейшем с успехом применялся в ходе Великой Отечественной войны – в битве за Сталинград, на Курской дуге, в других военных операциях.

Позднее УСРЗФ было преобразовано в 33-ю Инженерную бригаду специального назначения, значительную часть которой составляли работники Мосэнерго. Она участвовала в военных действиях до победного конца, освобождала Европу и дошла до Берлина.

Враг у ворот Москвы

В конце сентября 1941 года вражеское кольцо вокруг Москвы начало сужаться. Немецко-фашистские войска нанесли ряд сокрушительных ударов по оборонительным позициям, и дорога на Москву была открыта.

Мосэнерго получило задание Наркомата электростанций готовиться к демонтажу и эвакуации энергетического оборудования.

В сентябре демонтировали котлы и турбины второй очереди Каширской ГРЭС, эвакуировалось и оборудование московских ТЭЦ.

8 октября Государственным комитетом по обороне (ГКО) принято решение – при неблагоприятном развитии ситуации Москву придется оставить. В этот же день появилось распоряжение за подписью И.В. Сталина о необходимости составить списки предприятий, которые нужно заминировать и взорвать в случае, если в город войдут немецкие войска. В этот список были внесены все предприятия Мосэнерго.

15 октября было решено эвакуировать на восток большую часть правительственных учреждений и предприятий столицы. За один месяц эвакуировали 500 фабрик и заводов Москвы и области. Поэтому вначале даже та половина мощностей Мосэнерго, что оставалась в работе на электростанциях, не была загружена полностью. В опустевших помещениях заводов и фабрик были оборудованы ремонтные мастерские, цеха по изготовлению оборудования, снаряжения. К ноябрю 1941 года потребность в электроэнергии превысила возможности оставшихся в работе машин.

Положение дел в Москве становилось все более драматичным. В те дни уже не работало метро, были закрыты многие продуктовые магазины.

Электростанции на голодном пайке

Осенью 1941 года главной заботой московских энергетиков стал топливный вопрос. В то время энергосистема работала в основном на донбасском угле. Но в Донбассе шли ожесточенные бои, и украинский уголь был недосягаем. Котлы московских электростанций спешно переводили на подмосковный уголь. Но доставить его в пункт назначения было делом нелегким: железную дорогу постоянно бомбили немецкие самолеты. Кроме того, вражеские налеты серьезно повредили сетевое хозяйство – многие шахты были обесточены, что снизило производство топлива.

Выручали торфяные электростанции – Шатурская ГРЭС, а также ГРЭС им. Р.Э. Классона, но их мощностей катастрофически не хватало.

В Мосэнерго возлагали особые надежды на строящуюся Рыбинскую ГЭС, работы по возведению которой столичные энергетики начали еще до войны. Агрегаты Рыбинской ГЭС монтировали в недостроенном здании, а чтобы защитить их от дождя и снега, над ними раскинули брезентовый шатер.

18 ноября был пущен первый гидрогенератор мощностью 55 тыс. кВт. Под бомбежками и обстрелами с воздуха сетевики смонтировали переход через Волгу линии электропередачи напряжением 220 кВ.

Осажденный город

Московские энергетики снабжали электричеством не только столицу, но и близлежащие города, в том числе Тулу – город оружейников. Между тем уже осенью 1941 года территория, по которой проходила линия электропередачи Шатура–Тула, была занята немецкими войсками. Для Тулы эта линия имела стратегическое значение: она не только обеспечивала подачу электроэнергии в город, по ней с помощью высокочастотной аппаратуры осуществлялась прямая телефонная связь городского комитета обороны и военного командования со Ставкой и штабом Западного фронта.

26 ноября Тула погрузилась во мрак: ЛЭП Шатура–Тула была разрушена. Тогда мастер по электросетям тульского отделения Мосэнерго Климентий Семенихин собрал группу добровольцев и предложил им перейти линию фронта, чтобы восстановить ЛЭП.

Следующей же ночью группа ремонтников во главе с Семенихиным проникла на занятую врагом территорию. Оказалось, что линия повреждена на протяжении 7 километров. Группа Семенихина работала всю ночь и весь следующий день: выправляла перекошенные опоры, соединяла разорванные провода. К вечеру ЛЭП была полностью восстановлена.

Они отстояли Москву

Каширская ГРЭС наравне с другими энергетическими объектами была включена в список станций, которые необходимо было заминировать и взорвать в случае, если немецкие войска попытаются ее захватить. Когда линия фронта подошла практически к самой станции, ее директор Аркадий Тараканов должен был выполнить инструкцию – вывести людей и взорвать ГРЭС. Но он на свой страх и риск принял решение не делать этого. Подобный поступок был чреват военным трибуналом для директора станции. Но ему повезло – сам Сталин позвонил в Каширский горком и приказал ГРЭС не взрывать: «Каширу будем отстаивать любой ценой…» Вскоре подошедшие кавалеристы под командованием генерала Павла Белова отбросили врага от осажденной электростанции.

6 декабря в ежедневной радиосводке «От Советского Информбюро» прозвучал ликующий голос диктора Ю.Б. Левитана: «6 декабря 1941 года войска нашего Западного фронта, измотав противника в предшествующих боях, перешли в контрнаступление против его ударных фланговых группировок. В результате начатого наступления обе эти группировки разбиты и поспешно отходят, бросая технику, вооружение и неся громадные потери!».

Бои на московском направлении завершились 20 апреля 1942 года. В ходе зимнего контрнаступления Красная Армия отбросила врага далеко от столицы, в ряде мест до 250 км. От противника было освобождено более 11 тысяч населенных пунктов, в том числе свыше 60 городов.

Восстановление энергетической системы Москвы

В период Великой Отечественной войны, когда поступление донецкого угля в Центральный район было отрезано, московские ТЭЦ были переведены на подмосковный уголь. В декабре 1941 года энергетики начали восстанавливать угольные шахты Подмосковного бассейна. В Сталиногорск и другие шахтерские центры прибыли сетевики Мосэнерго приводить в рабочее состояние ЛЭП и подстанции. Уже в январе 1942 года составы с подмосковным углем по восстановленному железнодорожному пути пошли в Москву.

В этот же период на электростанции Мосэнерго начала поступать нефть из Башкирии и Татарии. По своему химическому составу она отличалась от бакинской – в ней было больше серы, и по консистенции она была более вязкой. Именно по этой причине изготовленный из нее мазут, хранившийся в цистернах на нефтебазе в Ленинской слободе, в первые же холода стал застывать. Чтобы сделать мазут пригодным для транспортировки, его приходилось нагревать теплом от котельной, которая находилась поблизости. Зима выдалась холодной, поэтому приняли решение доставлять топливо в столицу по Москве-реке – точно так, как это делалось до революции.

Но, несмотря на все сложности, энергетики Москвы с той же самоотверженностью, с какой они обороняли город, вели восстановление разрушенной энергосистемы. Уже к концу 1942 года мощность электростанций Мосэнерго составила 84% от довоенного уровня. В спешном порядке были полностью восстановлены Каширская и Шатурская ГРЭС. А в Москве между подстанциями «Черкизово» и «Измайлово» введен в эксплуатацию первый отечественный кабель на 110 кв. За год было восстановлено и пущено в эксплуатацию 12 турбо- и гидрогенераторов суммарной мощностью 341 тыс. кВт и 17 котлов суммарной паропроизводительностью 1620 т/ч.

В 1943 году началось возвращение в Москву из эвакуации энергетического оборудования, которое тут же монтировалось на столичных станциях. Но одновременно рос и спрос на электроэнергию – в город из эвакуации возвращались жители, выходили на довоенный уровень работы промышленные предприятия.

К концу войны мощность станций системы достигла почти довоенной, а сетевое хозяйство даже превзошло довоенный уровень», – писал в 1947 году в журнале «Электрические станции» управляющий Мосэнерго М.Я. Уфаев.

Преодолевая трудности, московские энергетики в 1941–1945 гг. надежно обеспечивали энергией не только оборонные и фронтовые объекты, но и столицу, возводили электрооборонительные сооружения на пути врага, оказывали помощь сельским жителям в ремонте техники и инвентаря, отправлялись в командировки на восстановление электростанций, подмосковного угольного бассейна, шефствовали над госпиталями, детскими домами, ремесленными училищами. Так коллективы предприятий и организаций «Мосэнерго», проникнутые чувством истинного патриотизма и любви к Родине, выполняя призыв «всё для фронта, всё для победы», успешно решили задачу обеспечения электроснабжением столицы и оборонной промышленности Московской и Тульской областей.

ЭНЕРГЕТИЧЕСКАЯ БЛОКАДА ЛЕНИНГРАДА

8 сентября 1941 года, заняв г. Шлиссельбург, гитлеровские войска завершили окружение Ленинграда – кольцо блокады замкнулось. Все гидроэлектростанции и Дубровская ГРЭС были отрезаны. Прервалась передача электроэнергии с Волховской ГЭС, основное оборудование которой в октябре 1941 года было демонтировано и вывезено на Урал и в Среднюю Азию. На станции остались в работе два вспомогательных гидроагрегата по 1000 кВт, работавшие для железнодорожного узла Волховстрой и воинских частей. Станция была заминирована, подготовлена к взрыву и затоплению.

Подвоз топлива к городским станциям прекратился. Часть оборудования была демонтирована и отправлена в тыл для энергоснабжения эвакуированных предприятий. Многие энергетики ушли на фронт, а оставшиеся – в условиях голода и холода, продолжали работать, обеспечивая выработку возможного количества электроэнергии.

Энергоснабжение блокадного Ленинграда

Осенью 1941 г. городские электростанции почти в полтора раза увеличили выработку электроэнергии, обеспечивая работу оборонных предприятий города для нужд Ленинградского и Московского фронтов. Были израсходованы небольшие запасы топлива, имеющиеся в городе. Поэтому уже в декабре производство электро- и теплоэнергии резко снизилось, что привело к жесткому лимитированию их потребления для всех потребителей.

Непрерывные бомбежки и артиллерийские обстрелы, голод и холод делали работу и жизнь в городе невыносимо трудной. Работники электростанций собирали остатки топлива с эвакуированных или бездействовавших предприятий, разбирали деревянные дома. Остановилось движение электротранспорта, прекратились подача воды, освещение домов и улиц. 25 января 1942 года – самый тяжелый день энергетики Ленинграда: во всей энергетической системе работала только ГЭС-1, неся нагрузку всего в 3000 кВт. Топлива оставалось на несколько дней. Электроэнергию получали только хлебозавод, госпиталь и Смольный.

Зимой 1941-1942 гг. котел № 3 электростанции «Красный Октябрь» (ныне ТЭЦ-5) был переделан под сжигание фрезерного торфа, который имелся на торфопредприятиях Всеволожского района. Работа по реконструкции велась под руководством директора станции Абрама Михайловича Маринова и начальника котельного цеха Иосифа Петровича Александрова, наладку котла с топкой Т.Ф.Макарьева провел инженер энерголаборатории Сергей Степанович Зайцев. Пуск этого котла дал возможность повысить нагрузку электростанции до 21-22 тыс.кВт из 23-24 тыс.кВт, вырабатываемых системой. 31 марта 1942 года началось движение.

Прорыв энергетической блокады Ленинграда: «кабель жизни»

В декабре 1941 г. по предложению А.Н.Косыгина – уполномоченного Государственного Комитета Обороны (ГОКО) в Ленинграде было принято решение Военного Совета Ленинградского фронта и ГОКО о восстановлении Волховской ГЭС с целью осуществления передачи электроэнергии со станции в осажденный город.

В феврале 1942 г. в Волхов прибыли эшелоны с оборудованием станции с Урала и из Средней Азии, а 30 апреля – был пущен в эксплуатацию первый гидроагрегат. В сложных условиях на заводе «Севкабель», находящемся под артобстрелом врага, где работали, в основном женщины и дети, начались работы по изготовлению кабеля, названного «кабелем жизни». Более 100 км подводного кабеля марки СКС сечением 3х120 мм было изготовлено к началу августа 1942 г.

Наконец, 23 cентября 1942 г. в обход линии фронта по воздушным линиям 60 кВ и кабелю 10 кВ, проложенному по дну Ладожского озера, энергия частично восстановленной Волховской ГЭС стала поступать в осажденный город. Энергетическая блокада Ленинграда была прорвана. Теперь семья из трех человек могла на 2 часа в день включать лампочку мощностью в 40 Ватт. В условиях блокады это событие было огромной победой энергетиков, невероятным чудом для ленинградцев.

Вспоминает Олег Шаров – ветеран ОАО «Ленэнерго» с 63-летним стажем. Будучи студентом ремесленного училища при Ленэнерго, он восстанавливал электроснабжение Ленинграда: «Кабель шел из деревни Кобона. На берегу была подстанция, с линий электропередачи которой переходили специальные зажимы на кабель, который проходил под водой в Кокорево. Это все было рядом с разорванным кольцом, рядом с дорогой жизни. Там спуск к озеру и роща такая, что сверху не нужно было маскировать. Немцы не видели. Но рядом был порт Осиновец, и фашисты бомбили его. Вот здесь на берегу строилась подстанция, ставили трансформатор, чтобы принять и усилить напряжение. Кабель был 6 кВ, а напряжение подавалось 35 кВ, усиленно. Поэтому боялись, чтобы между фазных жил не произошел разрыв и короткое замыкание. А для того, чтобы не было очень сильного напряжения на кабеле, то напряжение 35 кВ дали, а ток немножко уменьшили, чтобы кабель не нагревался. Тут же на берегу мы сделали такой пульт – маленький домик, бревенчатый. Комнатка три на три метра, там всего две релейных панели было. Одна - защита трансформатора, вторая – защита кабеля. Рядом малюсенькая комнатка один на один метр для дежурного. Мы работали весь сентябрь, до тех пор, пока все не было сделано».

Сооружение всех объектов электропередачи Волховская ГЭС – Ленинград (Ладожской), включающей три подстанции, более 200 км воздушных линий, 5 ниток подводного кабеля, было выполнено за 45 дней вместо 56, определенных Военным Советом Ленинградского фронта.

С 23 сентября 1942 г. и до конца 1943 г. Волховская ГЭС передала в Ленинград более 25 млн кВт/ч электроэнергии. Как писал в своих воспоминаниях главный инженер «Ленэнерго» Сергей Васильевич Усов: «Это поставило электроснабжение Ленинграда на твердую основу, позволило включить в сеть большую группу заводов, расширить трамвайное движение и даже дать свет в квартиры героических защитников – жителей Ленинграда 6-7 ноября 1942 г.».

«Ледовая линия»

Для увеличения пропускной способности Ладожской электропередачи и снижения потерь, обеспечения большей надежности и бесперебойной работы, в январе 1943 г. за 12 дней была сооружена непосредственно на льду Ладожского озера «Ледовая линия» 60 кВ протяженностью около 30 км. Строительство велось одновременно со стороны восточного и западного берегов к середине озера. Провод подвешивали к деревянным облегченным опорам, пасынки которых вмораживали в лед. Передача энергии по воздушной линии позволила повысить напряжение до 60 кВ и увеличить передаваемую мощность до 28500 кВт. «Ледовая линия» просуществовала 68 дней и была демонтирована в связи с таянием льда.

В мае 1943 г. была сооружена высоковольтная линия электропередачи 110 кВ Волхов-Ленинград с переходом через Неву на сваях старого железнодорожного моста.
После полного снятия блокады был смонтирован постоянный, так называемый Шлиссельбургский переход, через Неву. Кабель подняли со дна Ладожског озера, пригодный к работе использовали при ремонте городских линий на напряжение 6 кВ – большую часть ладожского кабеля проложили под Невским проспектом.

Восстановление энергетического хозяйства Ленинградской области

После снятия блокады и освобождения Ленинградской области началось восстановление всего энергетического хозяйства "Ленэнерго". Уже 28 сентября 1945 г. были закончены восстановительные и монтажные работы главного гидроагрегата Нижне-Свирской ГЭС, а 31 октября через шлюз прошел первый караван судов.

Еще шли упорные бои на фронтах Великой Отечественной войны, когда было принято решение приступить к восстановлению Дубровской ГРЭС (ГРЭС-8) имени С.М. Кирова. Главное здание электростанции и другие сооружения были сильно повреждены. Все инженерные сооружения – мосты, эстакады и железнодорожные пути – были полностью разрушены.

Все внимание прибывших энергетиков было направлено на быстрейшее восстановление электростанции, работы велись днем и ночью. 1946 года стал первым годом эксплуатации станции после пятилетнего перерыва. "…Энергетики восстановили в короткий срок ГРЭС-8 как памятник героическим защитникам Ленинграда, мужественным воинам, павшим в тяжелых боях на "Невском пятачке" - говорили участники митинга в день пуска станции.

БИТВА ЗА СТАЛИНГРАДСКУЮ ГРЭС

В 1941 году Сталинградская государственная районная электростанция (Сталинградская ГРЭС) была единственной электростанцией в Сталинградской области.

С первых дней Великой Отечественной войны работа коллектива Сталинградской ГРЭС начала перестраиваться на военный лад. Еще четче и слаженнее стали действовать турбинисты, машинисты котлов, мотористы. Заводы и другие предприятия города работали для фронта. Чтобы обеспечить всё возрастающий выпуск боевой продукции, им требовалось много энергии. И энергия шла, несмотря на то, что станция направила многих специалистов на передний край борьбы с захватчиком.

В условиях приближающегося к городу фронта и непосредственно в период осады города основной задачей коллектива ГРЭС было обеспечить бесперебойную подачу электроэнергии и пара всем промышленным предприятиям города, работавшим непосредственно для удовлетворения нужд фронта и на коммунальные нужды города.

Работа электростанции по бесперебойному снабжению электроэнергией промышленности города происходила в трудных условиях. Уже с первых дней августа Кировский район города начал подвергаться систематическим налетам вражеской авиации. Коллективу ГРЭС приходилось работать в условиях частых «воздушных тревог» и заступать на очередную вахту почти без отдыха. Тем не менее, станции удавалось работать даже более четко, чем в мирных условиях.

16 августа несколько самолетов вражеской авиации совершили первый налет на электростанцию. На территорию станции было сброшено несколько бомб, одна из них, разорвавшись над турбиной №3, разрушила помещение машинного зала, а другая — помещение углеподачи. Во время налета был убит слесарь турбинного цеха А.В. Парамонов и тяжело ранен ученик слесаря Н. Сердюков. В последующие дни на станцию было сброшено еще несколько вражеских бомб, разрушивших здание прачечной и бани коммунального отдела станции. Осколком бомбы был убит плотник коммунального отдела А.И. Меркулов.

В результате массовых налетов и бомбежки города 23–25 августа были основательно повреждены линия передач от ГРЭС до города и городская электрическая подстанция, вследствие чего снабжение электроэнергией города прекратилось. Город остался без воды и без хлеба.

Городским комитетом обороны перед руководством Энергокомбината и коллективом электростанции и сетей была поставлена задача в кратчайший срок, за два-три дня, восстановить линию передач и хотя бы частично городскую электроподстанцию и дать городу электроэнергию. На восстановительные работы были срочно выделены две группы электриков, которые под руководством бывшего главного инженера Энергосбыта Ю.К. Столярова и бывшего главного инженера Электросетей Н.П. Панкова приступили к этой героической работе.

Восстановление проходило в весьма тяжелой обстановке, под непрерывной бомбежкой вражеской авиации. Не успевали люди в одном месте восстановить разрушенное, как снова происходили разрушения — от непосредственного попадания или от осколков множества разрывавшихся бомб. Но, несмотря ни на какие трудности, линия передачи и городская подстанция были восстановлены, и к 29 августа город получил электроэнергию, что дало возможность пустить водопровод, городскую мельницу и обеспечить население водой и хлебом.

Во все осложняющейся обстановке бесперебойное снабжение электроэнергией города было делом нелегким. К воздушным бомбежкам впоследствии добавился минометный обстрел северной и южной окраин города. Тем не менее, линия электропередачи продолжала работать, и только когда враг оказался на территории, где она находилась, коллектив ГРЭС прекратил восстановительные работы и подачу электроэнергии в город.

Несколько дней после этого группа Н. П. Панкова обеспечивала подачу энергии городу от Тракторозаводской ТЭЦ и ЦЭС «Красный Октябрь». Но когда после бомбежки и обстрела была разрушена северная подстанция, дальнейшее пребывание группы в городе становилось совершенно бесполезным, и она была переправлена на левый берег реки Волги. Электростанцию переключили на удовлетворение потребностей в воде и энергии промышленности Кировского района.

У станции были большие трудности с топливом. Созданные ранее топливные резервы иссякли. Ожидать поступления нового в условиях осады города, когда все железнодорожные пути были разрушены, не приходилось. Стали изыскивать запасы внутри района. На шпалопропиточном заводе, мачтозаводе и других предприятиях были обнаружены невывезенные запасы мазута и креозота. Несмотря на полную неприспособленность имевшихся на станции средств к перекачиванию топлива из подземных хранилищ и блокирование железнодорожных путей вагонами от станции Бекетовская до мачтозавода, заместитель начальника топливно-транспортного цеха А.Н. Лисогор смог организовать дело и почти бесперебойно обеспечивал топливом станцию до последних дней ее работы.

Фашистские войска, заняв высоты в районе Ельшанка — Садовая — Воропоново, с 13 сентября начали систематический артиллерийский обстрел ГРЭС. Он проводился ежедневно и был довольно интенсивным, особенно 23 сентября, когда почти не представлялось возможным работать. Но, несмотря на артобстрел и очень большие повреждения, причиненные агрегатам, станция продолжала работать.

Артиллерийским обстрелом нанесены большие повреждения почти всем цехам и агрегатам станции. Значительно пострадали котельная и секция углеподачи, несколько снарядов разорвалось в машинном зале. Сильно пострадал от обстрелов электроцех: снаряды рвались в помещении распредустройства. Прямым попаданием разбиты трансформаторы собственных нужд, осколками снарядов сильно повреждены трансформаторы 11/110 кВ, кабельное хозяйство, масляное хозяйство и другое оборудование.

В водопроводном цехе в нескольких местах оказались разбитыми трубопроводы производственной и фильтрованной воды. В нескольких местах повреждены циркуляционный водовод первой и второй турбин. Значительные повреждения нанесены механическому цеху, паровозному и путевому хозяйству станции.

Героические будни Сталинградских энергетиков

Несмотря на большую опасность для персонала, обслуживающего агрегаты станции, во время артиллерийского обстрела не было ни одного случая, чтобы кто-нибудь из работников оставил свой пост. Зато примеров героизма — более чем достаточно. Так, например, когда разорвавшимся снарядом у одного из котлов прорвало топливную линию, в результате чего горячий мазут хлынул по котлу, угрожая возникновением пожара, старший кочегар К. Н. Харитонов, не задумываясь, бросился к поврежденному участку. Горячий мазут обливал его с головы до ног, но, несмотря на это, он сумел закрыть задвижку. И, кроме того, в целях предупреждения остановки станции принял меры к пуску в работу резервного котла. Водосмотр М. В. Дубоносов, находясь на вахте на площадке под крышей, один, невзирая на рвущиеся вокруг снаряды и падающие поблизости осколки, ни на секунду не покидал свой пост и продолжал регулировать уровень воды в котле.

В те дни главный инженер СталГРЭС К. В. Зубанов лично вынес с территории станции три неразорвавшихся снаряда. Причем один из них пришлось спускать с сорокатрехметровой высоты, от барабана котла, по крутой лесенке шириною меньше аршина. Разорвись снаряд, сдетонировал бы сухопарник барабана, где температура 500°С, высокое давление — и прощай, станция.

«Что я чувствовал тогда? — вспоминает Константин Васильевич. — Считал себя смертником, конченым человеком. Снаряд весом с меня, держу его обеими руками, за поручень не схватишься. Когда спустился вниз, ноги дрожали. Сел где стоял — прямо в зольном помещении. Да всё переживал — а вдруг он негодный, снаряд этот, за что же страдал? Но приехали саперы — взорвали…»

А вот еще несколько примеров героизма тружеников станции. 23 сентября снарядом были повреждены в нескольких местах кабели, идущие в водонасосный и другие цеха. Несмотря на продолжающийся обстрел, группа электриков под руководством исполняющего обязанности начальника цеха Л. В. Львова в составе мастера Воскобойникова, мастера Разумейчика, электрика Сосновского и старшего электромонтера Карачинского отремонтировала поврежденные участки и включила фидера в работу. Когда разорвавшимся снарядом разбило линию подачи производственной воды, исполняющий обязанности начальника водопроводного цеха старый рабочий электростанции Филин и дежурный слесарь Заикин вместе с группой других рабочих в течение двух-трех дней работали среди разрывающихся снарядов и обеспечивали ввод в действие поврежденной магистрали.

Из руководящего состава станции самоотверженно работал в период осадного положения заместитель главного инженера П. М. Карпов. Он все время находился на станции, организовывал восстановительные работы. Неоднократно сам участвовал в восстановлении поврежденных участков во время обстрела и исполняющий обязанности начальника электроцеха Л. В. Львов. Начальник смены Родионов, начальники турбинного и котельного цехов Крыжановский и Кругляков до последних дней работы станции осуществляли руководство вверенными им коллективами.

В связи с меняющейся вокруг города обстановкой в конце июля от наркомата электростанций и обкома Сталинградского ВКП(б) было получено указание вывезти все оборудование, находящееся на станции (это оборудование было эвакуировано в 1941 году с электростанции Донбасса). Немедленно началась погрузка оборудования в вагоны, а затем отправка его на Урал. К 16 августа было отправлено три эшелона. В начале августа было принято решение о демонтаже четырех турбогенераторов и котла №8. 28 августа, когда уже разобранные агрегаты погрузили в вагоны, стало ясно, что по железной дороге их вывезти не удастся. Тогда было принято решение эвакуировать наиболее ценное имущество, аппаратуру, а также легковесное оборудование через Волгу.

Из-за непрекращающегося обстрела станции и ограниченности топливных ресурсов, а также ввиду того, что предприятия Кировского района в значительной мере снизили потребление электроэнергии в конце сентября, было принято решение о работе электростанции только в ночное время. По этой ли причине, или по каким-либо другим, но в первой половине октября обстрел станции на некоторое время прекратился. Во второй половине октября в связи с необходимостью обеспечения некоторых работ, связанных с демонтажем и эвакуацией оборудования на соседнем заводе, решено было пустить кислородную установку. В связи с этим оперативной группой городского комитета обороны ГРЭС было предложено снова перейти на круглосуточный режим. С 23 октября станция начала работать круглые сутки. Спустя некоторое время фашисты возобновили обстрел станции из артиллерии, который продолжался до 10 ноября.

Всего на территорию станции попало девятьсот снарядов, из которых более двухсот угодили в цеха. В течение 4 и 5 ноября электростанция подвергалась яростным налетам вражеской авиации. Было сброшено около двухсот бомб, причинивших крупные повреждения агрегатам. Электростанция оказалась на значительный период выведенной из строя.

Во время бомбардировки погибли начальник гаража Н.А. Бондаренко, механик гаража К.Я. Черипко, шофер Комарь, официантка столовой Крапивенко, повар Ф. Горина, строительные рабочие М.А. Лагутин, Пальва, Абросимов, Ипатов, Н.И. Федоренко, А. Чуженко, печник коммунального отдела К.В. Капранов. Погибли девять бойцов Красной Армии, находившихся на станции, и один боец охраны НКВД.

Вот только два эпизода, которые наиболее ярко характеризуют отношение тружеников станции к тому, что происходило в дни героической обороны Сталинграда на их родной станции.

В разгар рабочего дня на станцию обрушился артиллерийский огонь. Снаряды рвались всюду, разрушая здания и сооружения, уничтожая ценное оборудование. Один из снарядов разорвался неподалеку от мазутопровода. Черная струя топлива фонтаном ударила вверх. Давление на линии сразу же упало. Еще несколько минут, и форсунки потухнут, и котлы остынут, станция остановится. Тогда замрут станки на тракторном заводе, где выпускали танки, прекратится выпуск орудий и снарядов к ним на других предприятиях города.

Первым повреждение увидел старший кочегар Константин Николаевич Харитонов. Не медля ни секунды, он кинулся к месту повреждения. На бегу сорвал с себя куртку. Горячая нефть обожгла грудь, руки. Резкая боль пронзила все тело. Неимоверных усилий стоило ему заткнуть курткой отверстие. Но он сделал это. А вскоре подбежали товарищи. Они приладили хомут на поврежденное место. Форсунки продолжали гудеть как прежде. Котлы не остановились. Станция продолжала работать.

Стремление поддержать работу станции во время воздушного налета стоило жизни слесарю — турбинисту А.В. Парамонову. Воздушная тревога застала его за неотложной работой. «В укрытие!» — крикнул мастер. «Сейчас! Вот только гайку подверну», — ответил он. Это были его последние слова. Бомба, пробив крышу, разорвалась над третьей турбиной, где как раз и устранял повреждение слесарь. Осколок оборвал его жизнь.

Энергетики вписали яркие страницы в героическую оборону Сталинграда. Командующий 64-й армией генерал Шумилов рассказывал, как солдаты и офицеры передовой линии фронта, расположенной в районе СталГРЭС, говорили: «СталГРЭС бомбят, а она спокойно дымит своими трубами. Такого мы еще не видели».

Станция работала. Даже в те дни, когда создавалась угроза ее захвата гитлеровцами. Даже тогда, когда пришлось демонтировать и эвакуировать наиболее ценное оборудование, основной персонал эксплуатационников. В работе оставались один котел и один турбогенератор, которые обеспечивали подачу энергии на близлежащие предприятия Кировского и Красноармейского районов, работавших для нужд фронта. В другие районы города ток было подавать нельзя. Все высоковольтные линии электропередачи были уничтожены. До последних дней великой битвы на берегу Волги работали сталинградские энергетики, не зная усталости, не ведая страха.

Возрождение СталГРЭС из руин и пепла

Отгремели последние залпы орудий. 2 февраля 1943 года на Сталинградской земле установилась тишина. Взвесив свои силы и возможности, работники станции приняли решение пустить в работу первые агрегаты — котел и аварийную турбину — в марте 1943 года. На это нацеливали коллектив предприятия Центральный Комитет партии и городская партийная организация, которая объявила работы по восстановлению ГРЭС первоочередными. Да и не могло быть иначе, потому что быстрейший пуск станции, подача тока могли и должны были удесятерить энергию энтузиастов, поднимавших из руин тракторный завод, металлургический завод «Красный Октябрь», метизный завод и другие предприятия. Их скорейшее возрождение необходимо было фронту для окончательного разгрома фашистского захватчика и победы над врагом.

Повреждения станции оказались куда серьезнее, чем показал первый осмотр. Ведь станция — это не только то, что находится на поверхности. Многое скрыто под землей, где проходят жизненно важные инженерные коммуникации. Многие из них тоже вышли из строя: водо- и нефтепроводы, линии связи, сигнализация. Восстановление коммуникаций требовало кропотливой, точной и напряженной работы. Вот почему на первых порах воду в котел пришлось подавать с помощью обычных пожарных шлангов, дрова для розжига топок носить на руках. В котел №4 угодила пятисоткилограммовая авиационная бомба. От котла осталась груда искореженного металла. Особенно сильно пострадала кипятильная система. Да и другие важные узлы и детали были не в лучшем виде.

Забыв о сне и отдыхе, от зари до зари работали люди, восстанавливая станции. Вернувшиеся из эвакуации кадровые рабочие приводили на площадку жен и детей. Каждому находилось дело, даже ребятишкам. Любому куску трубы, покореженному и причудливо изогнутому взрывом, после внимательного осмотра находили применение. Хоть каждый трудился за двоих, а то и за троих, сил всё же не хватало. И одним энергетикам, конечно, было не под силу восстановить энергоснабжение в предельно сжатые сроки. И в том, что к концу марта 1943 года СталГРЭС вновь заработала, несомненная заслуга всей партийной организации города-героя. Это по ее призыву все заводы Сталинграда направляли на помощь энергетикам своих людей.

День за днем город поднимался из руин. Возрождались заводы. В разбитых, еще полностью не восстановленных корпусах оживали станки, готовые давать продукцию для фронта, — и их становилось всё больше. Но для работы нужна была энергия, и как можно скорее! Сталгрэсовцы не мешкали. Они делали всё, чтобы увеличить мощь станции. Каждый работник станции трудился с полной отдачей. Вот почему в 1944 году на станции уже работали пять котлов, а мощность ГРЭС достигла 70000 кВт. Это была большая победа. Среди тех, благодаря кому она стала возможна — Л. Клименко, В. Селиванова, Г. Гуревич, З. Иванова, Р. Гаврилова и многие другие.

За короткий срок было много сделано, однако, до 100000 кВт мощность станции довести не удалось. Полному ее восстановлению мешала война, отсутствие материалов и оборудования. Только в 1948 году были полностью залечены раны войны, ликвидированы ее последствия. В тот год СталГРЭС выработала 585 млн. кВт электроэнергии. А в следующем — уже 665 млн., что значительно превысило выработку последнего предвоенного года.