История города

Города, как и люди, имеют год, месяц, день своего рождения – день основания. Из исторических городов Якутии до сих пор были известны дни основания Ленского острога (будущего города Якутск) – 25 сентября 1632 года и Верхоянского зимовья (будущего города Верхоянск) – 23 мая 1638 года.

    Основание Олекминского острога до сих пор в исторической литературе описывалось весьма скудно - основан в 1635 году Петром Бекетовым в устье реки Олекмы, затем (неизвестно когда) перенесен на левый берег Лены, примерно на 15 верст выше устья Олекмы. Некоторые историки Олекминский острог связывали с основанием Усть-Олекминского зимовья, одни - в 1633 году, другие в 1634 году, затем, якобы, перенесенного на современное место Олекминска и превращенного в острог.

Как же было на самом деле? Появление на географической карте названия Олекминск было связано с событиями присоединения Ленского края к Русскому государству.

    После плавания промышленника Пантелея Демидовича Пянды по Лене, которое я отношу к 1626 году, в центрах самых восточных уездов Сибири (Енисейске - на юге и Мангазеи - на севере) в 1627 году были получены первые достоверные сведения о реке Лене и Приленском крае.

    Это и послужило причиной посылки летом 1628 года енисейским воеводой Василием Алексеевичем Аргамаковым отдельного отряда из десяти служилых во главе со стрелецким десятником Василием Бугром на реку Илим с заданием разведать и Лену. Основав на Илиме Усть-Идирмское зимовье и перезимовав там, весной 1629 года он перешел на Лену. Построив в устье реки Куты судно, он со своим отрядом поплыл вниз по Лене до устья реки Чаи, собирая ясак с прибрежных жителей. Не рискнув плыть дальше, Бугор вернулся обратно, оставив четырех человек в устье Киренги и двух - в Куте. С собранным ясаком он вернулся в Енисейск в начале июля 1630 года.

    Новый енисейский воевода, князь Семен Иванович Шеховской, получив от Бугра подробные сведения, 20 июля 1630 года назначил годовальщиком (т.е. на службу сроком на год) енисейского атамана Ивана Алексеевича Галкина для сбора ясака по Илиму, на Куте и Лене, с заданием построить острог на Лене.

   Однако Галкин, занимаясь в основном сбором ясака на указанных ему реках, так и не поставил острог на Лене, но открыл короткий и удобный волок между Илимом и Леной, который впоследствии получил название Ленского.

   Тем временем воевода Шеховской 31 мая 1631 года на перемену Галкину на Лену назначил стрелецкого сотника Петра Бекетова с 30-ю служилыми людьми. Бекетов вступил в должность приказчика 16 июля в Усть-Идирмском зимовье. Проведя осень и зиму в верховьях Лены и на Илиме, он весной 1632 года перешел на Лену и организовал поход вниз по реке.

   Собрав во время похода с прибрежного населения ясак, он дошел до Якольской (Якутской) земли, откуда отправил собранный ясак с десятником Ильей Ермолиным в Енисейск.

    Тем временем, не имея сведений от Бекетова, енисейский воевода Ждан Васильевич Кондырев в середине лета 1632 года назначил на Лену, на перемену Бекетову, енисейского сына боярского Парфентия Васильевича Ходырева. Встреча Ходырева с Ермолиным состоялась в устье Илима. Приказчик получил сведения о походе Бекетова и находящемся в устье Куты судне. Он отправил людей на Куту, чтобы судно ждало его, однако до их прихода группа промышленников поплыла на нем вниз по Лене.

   Так как в верховьях Лены не было другого судна, а строить новое по осени было невозможно, то прибывшему 25 августа в Усть-Идирмское зимовье Ходыреву не оставалось ничего другого, как организовать сбор ясака по Илиму и верховьям Лены, в том числе и в устье Витима. В середине апреля 1633 года собранный ясак и сведения о вновь открытых реках он отправил в Енисейск, а сам перешел на Лену, в устье Куты, и начал подготовку к сплаву по Лене.

    В Енисейске воевода Кондырев уже обладал достаточными сведениями для принятия решения о разделении функции сборщиков ясака на Лене. Поэтому летом 1632 года на Лену был назначен второй приказчик, сын боярский Иван Борисович Кузьмин с задачей сбора ясака в бассейнах Олекмы, Витима и впадающих в Лену между их устьями рек. После прибытия Ермолина в Енисейск с новыми сведениями о походе Бекетова воевода Кондырев в начале сентября 1632 года отправил к Кузьмину служилого человека Григория Кривогорницина с подтверждением поставленных задач.

Однако опять же из-за отсутствия судна Кузьмин должен был ограничить свои действия верховьями Лены, и только в начале лета 1633 года смог дойти до устья Олекмы. Ходырев же принял управление построенным Бекетовым Ленским острогом, а Бекетов в начале сентября вернулся в Енисейск.

 Таким образом из ведения Ленского острога был изъят бассейн Олекмы. Это разграничение было отражено и в наказной памяти назначенного 12 июня 1633 года приказчиком Ленского острога атамана И.А. Галкина, где указывалось «…из острогу ходить и служивых людеи посылать с толмачи вверх и вниз по Лене, и по Киренге, и по иным сторонним рекам, которые впали в Лену реку, оприч Олекны реки».

    По крайней мере в первое десятилетие после открытия Олекмы ее название, перешедшее в русский язык с языка ее обитателей – тунгусов (эвенков), звучало как Олокна. Несмотря на то, что Кузьмин должен был заниматься исследованием и объясачиванием населения бассейна Олекмы, он ограничился районом устья Олекмы, где поставил зимовье, и прилегающими районами Лены. Эти местности были самые богатые соболем в Приленском регионе, куда и стремились с запада промышленники. В 1634 году их, например, в устье Олекмы было человек 20, в устье Нюи - 13. За сезон каждый из них получал долю до 150 соболей.

    С собранным ясаком и десятинной пошлиной от промышленных людей Кузьмин по сдаче в начале лета 1634 года Усть-Олекминского зимовья десятнику Семену Родюкову выехал в Енисейск. Родюков за год собрал с местного населения ясак - 762 соболя и пошлину, впервые составил «ясачным людем имянные книги», однако взятых аманатов (заложников) после сбора ясака отпустил.

Тем временем в Енисейске стал вопрос об основании на Лене второго острога. Новым приказчиком 12 июля 1634 года на Олекму енисейский воевода Андрей Андреевич Племянников назначил большого знатока региона, получившего чин сына боярского, Петра Бекетова. Он осенью со своим отрядом в 14 человек пришел в устье Куты и после зимовки, по вскрытии Лены поплыл вниз. Пришедши 16 мая 1635 года в устье Олекмы, в Усть-Олекминское зимовье, где взял у Родюкова именные ясачные книги.

    Наряду со сбором ясака и пошлины для Бекетова важным был вопрос о выборе места для строительства острога. Обстоятельства, связанные с острожным строительством, в отписке на имя воеводы он изложил так: «Да и приискива яз, Петр, служивыми людми, ходече на тех всех реках, на Витиме реке, и на Чичюе, и на Олекне реке, и на Патоме реке, крепкова и угожева места, где б поставить государев острог для государева ясачнова збору. И яз, Петр, служивыми людми на тех реках, на Витиме, и Чичюе, и на Олекне, и на Патоме реке, крепкова и угожева места не нашел, где поставить государев острог, а по Витиму и по Чичюе, и по Олекне, и по Патоме реке людеи тунгуских и никаких яз, Петр с служивыми людми наитти не мог ни одного человека. А по Патоме реке есть тунгуские люди, а живут на само вершине, а ходу до них лехгким стругом вверх по Патоме реке недель восемь, с болшими судами по Патоме реке иттить вверх нельзя нисколько, потому что порожиста добре да и мелка. И яз, Петр с служивыми людми приискал ныне крепкое и угожее место против усью Олекны реки над Леною рекою, где поставить государев острог для государева ясачшнова збору, а приискав то острожное место, велел служивым людем ставить государев острог. И служивые люди по государеву указу почали государев острог ставить июля в 17 день, анбар государев казеннои и поставили, да две избы срубили и с нагородкми. Да на острог, и на надолобы, и на караулню лес у с служивых людеи весь вынят. А поставить топерво острогу служивые люди не успели, потому что недавно пришли з государевы службы с Витима реки и с Чечюя реки, а как успеют, и оне, конечно, в том месте острог государев поставят, а угожее места того по тем рекам отнют нигде нет, потому что по Витиму реке, и по Чичюю, и по Олекне реке рыбных ловель никаких нигде нет, да и зверя мало ж стало, жить им, тунгуским людем не у чево по тем рекам. А тот государев острог, который и яз, Петр, служивыми людми по государеву указу поставлю на усть Олекны государю прибыль будет великая, потому что тунгуским людем и промышленным людем около тово нового острожку прилегли в се место угожее рыбные ловли и соболиные промыслы, да и всякого зверя много, и тунгуские люди и промышленные около тово новова острожку держатца впредь станут. А в прошлых годах тунгуские люди прохаживали с многих рек, с Вилюя реки, и с Патомы реки, и с иных рек, и жили все тунгуские люди около того места, где яз, Петр, ныне поставлю государев острог».

     Таким образом, Олекминский острог 17 июля 1635 года изначально был поставлен там, где и сегодня стоит город Олекминск. Острог стоял именно на реке Лене. Слова об «устье Олекны» не надо воспринимать буквально. Пример Усть-Вилюйское зимовье, которое хотя и считалось стоящим на устье Вилюя, на самом деле находилось в 12 км выше устья Вилюя по Лене. Как центр сбора ясака и управления, Олекминский острог зависел только от енисейских воевод и сохранил свою самостоятельность по 1640 год.

     Осенью 1635 года в Олекминске Петра Бекетова в должности приказчика сменил енисейский атаман казачьий Осип Алексеевич Галкин, которого, в свою очередь, весной 1637 года сменил пятидесятник Семен Исаевич Серебреник, а его в 1639 году – пятидесятник Евлампий Шалам.

Прибывшие в августе 1640 года на Ленский волок первые якутские воеводы Петр Петрович Головин и Матвей Богданович Глебов, под управление которых переходил и Олекминский острог, назначили 11 сентября от себя на смену Шаламу сына боярского Воина Богданова.